Подпись на баннере гласила: «Шеннон, не буди во мне зверя. Ты же помнишь, кто здесь главный?!».
Сердце лихорадочно заколотилось в грудной клетке.
Что он себе позволяет?! Я ненавижу повышенное внимание к себе, а в данный момент моя чуть не треснувшая от счастья физиономия занимала два этажа!
– Хм-м-м. М-м-м, – только и смогла выдавить из себя, таращась на баннер.
Энтони взглянул на меня.
– Блэйк в городе?
– Угу.
– Что он тут забыл?
– Меня, полагаю, – нервно усмехнулась я.
Брови Энтони чуть не встретились с его волосами, так он их задрал.
– В третий раз?!
Да, звучит бредово, знаю.
– Угу.
– Что ж, на этот раз я не собираюсь облегчать ему задачу, – без тени сомнения в голосе заявил Энтони.
– Ты не понял. Он хочет, чтобы я вернулась на работу, – пояснила я.
– Поверь мне, он не только этого хочет, – ухмыльнулся Энтони и жестом указал продолжить путь. Я ещё раз посмотрела на баннер и, покачав головой, поплелась рядом со своим спутником. В голове снова появился характерный гул от усиленного мыслительного процесса. Блэйк, мать его, Дэвис явно решил осадить меня по полной.
Не прошли мы и пяти минут, как на огромном щите около светофора возник ещё один плакат.
Да чтоб его!
На этот раз фото было из нашего школьного двора, где я, кто бы мог подумать, снова ржала как обезумевшая кобылка, растопырив пятерню, а на каждом пальчике у меня было по ягоде малины. Тогда у меня были месячные, настроение было соответствующе гадким, и Блэйк прибёг к задабриванию. Купив малину, он нацепил ягоды на все мои пальцы и, нежно обхватив губами, начал их стягивать. В итоге я рассмеялась, и он успел меня сфотографировать, пока я демонстрировала ему оставшиеся пять ягод и предлагая продолжить. Правда потом я разрыдалась, когда до меня дошло, что он сожрал их и не поделился со мной.
Подпись на этом плакате была в духе Блэйка: «Я помню тот вкус, а ты?!».
Зарычав себе по нос, покосилась на Энтони. Он разглядывал моё фото и улыбнулся.
– Тебе очень идёт улыбка, Шеннон.
– Спасибо, – пробормотала я. – Извини за всё это. Он очень хочет, чтоб я вернулась на работу, что даже офис здесь открыл.
– В самом деле?! – искренне, как мне показалось, удивился Энтони.
– Ага. Только я, разумеется, отказываюсь.
Энтони задумчиво посмотрел на меня и пошел дальше, махнув мне головой.
– Блэйк всегда отличался упрямством граничащим с болезненным нежеланием проигрывать. Наверное, поэтому он так успешен в бизнесе. Мой отец говорит, что если бы они не были конкурентами, то он бы с радостью поработал с Блэйком. У него своё видение и всегда есть своё мнение на любую ситуацию.