С десяти лет, когда я впервые увидел в принадлежавшей родителям энциклопедии чёрно-белую фотографию парящей в небе вершины, Эверест заворожил меня. Это манящее чудо вдохновляло на занятия альпинизмом и новые восхождения в течение трёх десятилетий, и ради этого я старался найти альпинизму место в своей жизни, занимаясь образованием, карьерой и семьёй. Поиски благоговейного трепета наконец привели меня к Эвересту.
* * *
Верховья ледника Кхумбу плотно прижимаются к трём уходящим ввысь боковым стенкам ледового бассейна. Слева над нами возвышалось западное плечо 1200 метров высотой. Справа от нас крутая скала, выступающая из края ледника, круто вздымалась на полтора километра вверх, к вершине горы Нупцзе[15] на высоте 7861 метр. В пяти километрах впереди верхний конец ледника Кхумбу подходил к подножию горы Лхоцзе[16]. Крутая ледяная стена под углом поднималась почти на 2 километра к горе Лхоцзе высотой 8 516 метров, четвёртой по высоте вершине мира.
В середине мая мы планировали подняться до середины Стены Лхоцзе, а затем на высоте около 7467 метров повернуть налево. Мы намеревались траверсом пройти на север по знаменитой осыпающейся Жёлтой Полосе[17], а потом свернуть к Четвёртому лагерю на Южном седле[18]. Верхняя пирамида Эвереста оставалась бы скрытой из виду слева от нас. С нашей позиции – чуть ниже Первого лагеря – было видно, что вершина высотой 8848 метров по-прежнему высится на три с лишним километра у нас над головой.
Обширный горный цирк, его красота и изумление от сознания, что вот я стою в этом потрясающем месте, лишили меня дара речи. Спустя четыре десятилетия после того, как папа посоветовал мне прочитать мою первую книгу об Эвересте, я действительно оказался тут.
* * *
Я увлёкся скалолазанием в 1982 году, и на тот момент на высочайшей вершине мира побывали только несколько спортсменов из самой элиты. Когда мне было двадцать лет, Эверест представлялся самой главной из заоблачных целей, какие я только мог перед собой поставить. Даже для того, чтобы добраться до подножия горы, предстояло сделать больше и изменить себя сильнее, чем мне доводилось до тех пор.
Разговоры об Эвересте с приятелями-скалолазами были интересны и увлекательны, но для неспортивного парня вроде меня, из равнинного Массачусетса, мысль о восхождении на Эверест казалась невероятной. Я даже полтора километра не мог пробежать во время сдачи школьных нормативов по физкультуре. Желание стать альпинистом требовало изрядной физической подготовки и сосредоточенности. Серьёзность принятого решения пугала и одновременно придавала мне сил. В колледже я начал выбирать для себя занятия, которые постепенно могли бы превратить меня в человека, готового когда-нибудь попытать счастья и задуматься о восхождении на большую гору, кто знает, может, даже на Эверест. Я учился, тренировался и уходил в горы.