Барт провёл меня через лагерь к нашей палатке метрах в двадцати. На прошлой неделе мы с ним тоже ночевали в одной палатке, когда в порядке акклиматизации поднялись на вершину Лобуче Восточная[19] высотой 6119 м. В свои шестьдесят лет Барт был мягок и дружелюбен, и общаться с ним было очень легко. Старший финансовый консультант по профессии, он оставался умным и приятным собеседником даже после долгих часов вынужденного сидения в холодной палатке. Барт был преданным семьянином и всегда улыбался, рассказывая о своих детях и внуках.
Я со стоном снял личное снаряжение и уронил его прямо в снег. Затем по одному предмету враз стал передавать Барту в палатку. Даже от такой незначительной нагрузки пульс и частота дыхания у меня зачастили. Я напомнил себе, что двигаться надо медленнее, чем обычно.
Из палатки-кухни на другом конце лагеря к нам направился ПиКей, держа в каждой руке по пластиковому стаканчику. Он протянул один мне со словами:
– Лимонный сок.
Я отхлебнул терпкий лимонад и вздохнул.
– Спасибо, ПиКей.
Вблизи Эвереста может быть нестерпимо холодно и уже через несколько часов невероятно жарко. Разрежённая атмосфера пропускает солнечное тепло, и оно поджаривает нас, а белая поверхность снега отражает солнечные лучи во всех направлениях. Неосторожный альпинист может заработать солнечный ожог под подбородком из-за отражаемого вверх солнечного света. Я даже слышал об альпинистах, получивших ожог нёба в солнечную погоду из-за того, что слишком долго стояли и отдыхивались, широко раскрыв рот.
В белой чаше Западного Кума солнечное тепло, похоже, многократно отражалось от гладких стен, так что тут было не просто тепло, а почти что жарко. Большую часть весны здесь днём образуется плотный облачный покров, облака задерживают тепло и вынуждают альпинистов изнемогать от жары. Регулярная профилактика обезвоживания имеет решающее значение на высоте, поэтому я прервал распаковку и выпил сладкий напиток. Между глотками я любовался видом к западу над ледопадом. Наполовину скрытые облаками, ближайшие пики Пумори[20] и Лингтрен[21] уходили на полтора километра в небо прямо за Базовым лагерем.
– ПиКей, спасибо, что провёл нас сегодня через ледопад.
– Нет проблем, – сказал он с усмешкой.
Недосып и выматывающий подъём утомили меня. Но голова оставалась ясной, и я испытывал восторг от того, что добрался сюда, – а во время пребывания на большой высоте и то и другое было превосходным знаком. После дюжины предыдущих восхождений на подобную высоту сейчас я чувствовал себя лучше, чем когда-либо на высоте 6000 метров. Всё говорило о том, что я был на верном пути и после правильной подготовки сумею подняться на Эверест.