. Я рассмотрел этот ледяной альков более пристально, и мне показалось, что пол в нём необычайно ровный, хотя его и покрывал толстый слой ледяных обломков. Я надавил ботинком на рыхлое крошево и почувствовал, как легко подались под ногой острые мелкие куски льда – они ещё не смёрзлись. Всё это только что сформировалось. Мы стояли в месте, где буквально только что образовалась ледяная пещера.
ПиКей и двое других альпинистов, с которыми я был незнаком, стояли, глядя снизу вверх на высоченную алюминиевую лестницу. Проследив за их взглядами, метрах в десяти над нами я увидел альпиниста из другой команды. Он поднимался по изогнутой лестнице медленно и неуклюже. Мы оказались вынуждены сделать длительную остановку в зоне активного обрушения.
Я стоял рядом с ПиКеем. Когда он оглянулся на меня, я заметил на его смуглых щеках красные следы солнечного ожога, результат трёх недель, которые мы провели на большой высоте. Его рот хмуро кривился, сжался в хмурый взгляд, он с досадой покачал головой. Желая уточнить у ПиКея, надо ли и нам тоже идти медленно, я заговорил на ломаном непальском:
– Bistare janne, ho?[8]
– Hо[9], – подтвердил он.
Хоть я и нервничал из-за того, что мы стояли там, передышка пришлась очень кстати. Я делал глубокие вдохи и старался замедлить сердцебиение. Неуклюжий альпинист наверху, наконец, освободил лестницу, и следующий начал подъём. Мы ждали.
Я сдёрнул правую перчатку и сунул её под толстую куртку, чтобы сохранить в тепле. Затем прижал два голых пальца к левому запястью. Кончики пальцев ощутили, как резко подрагивает кожа над артерией. Два удара в секунду. Даже после передышки сердце у меня билось с частотой 120 ударов в минуту. Пульс в состоянии покоя был в три раза чаще, чем дома в Колорадо.
Несмотря на то что меня мучила жажда, не хотелось возиться со снаряжением, когда придёт мой черёд лезть по лестнице. Я расстегнул молнию на нагрудном кармане куртки и вытащил батончик Hershey’s. Развернув замёрзшую шоколадку, я отломил половину и предложил её ПиКею. Как обычно, он вежливо отказался. Но когда я, как предписывает обычай, трижды повторил приглашение, он согласился взять угощение.
– Спасибо, Джим-дай.
В свои двадцать пять лет ПиКей был примерно вдвое моложе меня. Обращаясь ко мне, он часто добавлял к имени уважительные непальский термин «дай» – старший брат. Мы жевали и то и дело поглядывали через левое плечо на ледяные барьеры, сверкавшие всё ярче по мере того, как на них попадали лучи солнца.