– Та-ак, – протянула Ирка с заметным облегчением. – Что еще случилось?
– Вечером, все вечером.
Я убрала телефон, глубоко вздохнула, длинно выдохнула и двинула в аудиторию.
Я шла и думала, что весь ужас моего положения заключается в том, что я, конечно, с пятого курса, но не студентка, а преподаватель современного русского языка, а он студент второго курса и ему, значит, где-то двадцать лет. Двадцать один. А мне уже все двадцать семь! И это тоже, в сущности, банальность. Этим сейчас никого не удивишь… Если только саму себя… Хотя… Вот ведь судьба – шутница… Она никогда не предлагала мне легких дорог, я всегда шла путанными тропками… Вот и сейчас – новая тропинка, но куда она меня приведет?.. И стоит ли туда идти?..
Нет, надо же такому случиться, что не успела я устроиться сюда на работу, мне тут же подсунули этот второй курс! Вот почему мне не работалось в педагогическом колледже? Я считала, что недостаточно там развиваюсь и мне захотелось большего, захотелось более благодарных слушателей. А еще мне захотелось поменять свою жизнь хоть самую малость…
И я направилась в гуманитарный институт! И вот, не успела прийти, как, похоже, влюбилась в молоденького студента. Ну, или, по крайней мере, очень увлеклась. Это же отвратительно! Я всегда это осуждала. Но что я, в конце концов, не устою перед красивым юнцом?
Может, это потому, что у меня нет детей. Сына. Взрослого сына. Тогда бы я всех двадцатилетних парней считала ровесниками моего сына и ничего бы во мне не ёкало. Но я никогда не была матерью. Нет, только не думать сейчас о материнстве! Нет.
И вообще, пора вспомнить, что у меня есть Петраков. Сегодня же вечером отправлюсь к нему жить, пока он не сопротивляется…
Ну, вот, я пришла. Я глубоко вздохнула и вошла в аудиторию. Да, целый концертный зал, это тебе не педколледж. Я кашлянула и громким учительским тоном завела:
– Здравствуйте… Меня зовут Эльга Сергеевна и я буду у вас вести современный русский язык. Уверена, что филологи – это почти философы, а философам это пригодится, поскольку безграмотный философ – это уже не философ, а непонятый гений, то есть, откровенно говоря, попросту неудачник. – Смешки студентов подействовали на меня самым благоприятным образом. – Итак, мои дорогие, мы с вами начнем с транскрибирования устной речи, уже страшно, не правда ли? – опять смешки. Я расслабилась. Обвела более пристальным взглядом ряды и застыла. На меня смотрел он, этот мальчик, о которого я споткнулась, образно и буквально выражаясь. Черт! Он что же, еще и на моем потоке? Эля, ты пропала! Он смотрел на меня, не отрываясь, и я не могла отвести от него взгляда. Гипнотизирует он меня, что ли? Наконец, я оторвалась от его созерцания. – Итак, начнем…