– Общение будет происходить поинтересней, если у нас будет диалог, – Человек в черном продолжает смотреть на меня. – Но да ладно, я дам тебе привыкнуть.
Он переводит взгляд на трубку – она больше не дымит. А я решаюсь посмотреть, во что я одета. Странно, да? Но что мне еще остается тут делать? Я не хочу смотреть на Человека в черном.
Я опускаю глаза и вижу подол платья. Уверяю вас, что последние минуты своей жизни я была одета иначе. Платье похоже на то, которое носят диснеевские принцессы. Оно явно предназначено для балов и светских приемов. А также для того, чтобы начать петь песню в лесу, а вокруг бы кружились лесные животные.
Вот только цвет. Он черный! Удивительно, что я смогла увидеть его в этой темноте. Хотя все вокруг и стало серым, я все еще ощущаю себя в кромешной тьме.
Трогаю руками свои волосы – такие же. Гладкие, длиной чуть ниже плеч. Я не вижу цвет своих глаз, но, думаю, они такие же зеленые, что и час назад.
На ногах ощущаю туфли с невысоким каблуком. Я почти уверена, что они черные.
Итак, я стою в роскошном черном платье, передо мной стоит Человек в черном (а вообще, человек ли он?) посреди серого непонятного пространства, и боюсь вымолвить хоть слово.
– Привыкла?
Человек в черном подходит ко мне ближе, и я снова закрываю глаза, спасаясь в темноте.
* * *
За 4 месяца до моей смерти
Представьте, что вам очень стыдно. Да неважно за что – за разбитую вазу, так любимую мамой, или когда вы в шестнадцать лет (может, раньше) впервые выпили, а папа все понял. Жгучее чувство стыда, кажется, что эти минуты тянутся бесконечно. Горят щеки, ком в горле, что там еще? И, скорее всего, искреннее раскаяние с последующим чувством облегчения.
Мне было стыдно каждый день, но раскаяние так и не приходило.
Я смотрю на удивительно хрупкие белые цветки, выглядывающие из-под темно-изумрудных листьев.
– Что это? – мне страшно даже дышать в их сторону, настолько нежными они выглядят.
– А на что похоже? – Стас широко улыбается, видимо, ожидая громкого восторженного визга.
– Розы… – я с сомнением разглядываю подарок. Мне еще не дарили цветы в горшках.
– Нет, – смеется Стас. Я на секунду замираю от удовольствия – я так люблю его смех. – Это гардения.
– Что? – повторяю я.
– Гардения, – Стас, похоже, начинает сомневаться в выборе презента.
– И зачем она мне? – я улыбаюсь, чтобы это не прозвучало грубо. И это помогает.