Если уж выбирать, то наивная философия предпочтительней философии старческой. Обе считают, что проникли в самую суть, но первую ещё ждёт разочарование.
Беспамятное течение мысли… Как трудно зачерпнуть из него! Как порой не хочется этого делать.
Не принуждай мышление, пусть течёт свободно, пусть течёт по наитию.
Если ты живёшь замурованным в бетоне, то чего удивляешься, что мысли твои заточены и задавлены?
Философ, мыслящий афоризмами, является антенной, принимающей из «откуда-то».
Как же страшно перестать их принимать однажды!
Не пренебрегай дарами воздуха.
Раньше я топил свои мысли, как топят новорождённых котят. Теперь я всем даю жизнь, даже тем, которых убил.
Философия не наука, но искусство. Искусство ловчего мыслей.
Философия стала слишком учёной, безликой в белом халате. Слишком отрешённой и смиренной. Она удалилась в свой параллельный мирок, безучастно поглядывая на происходящее у нас. Какой позор! Пусть лучше убьёт себя, чем и дальше так срамиться.
Философия жизни?.. Живая философия! Против философии трупов, похороненных за толстой академической стеной.
Противная судьба уготована несожжённому телу: достаться червям… этим профессорам…
Мыслить через имя другого, укрывать свои слова его словами, не творить события, а переигрывать – таков удел интерпретатора. Чтобы жить, ему необходим покровитель.
Когда я читаю Ницше, лицо моё озаряется улыбкой.
А для чего ещё нужна философия?
Ницше идеален для порождения чудовищ невежества.
Даже последний дурак случайно смотрит вверх и впервые видит небо. От разительного вдохновения пробиваются крылья. Но, не понимая их, вместо взлёта начинает ими копать.
В конечном счёте всё сводится к тому, чей стиль вам по нутру, вовсе не идеи.
Здесь философия роднится с живописью.
Быть философом значит чувствовать мир и живописать мыслями. Философ думает сердцем при помощи ума.
Господа художники, разве не одной мы с вами крови? Не из одной утробы?
Рисовать мыслями… Вы думаете, художник обременяет себя истинностью идей? Да он смеётся над вами! Для него идеи лишь средство, полотно, на которое ложится краска духа.
Философия – это изощрённое самоистязание, извлечение самых утончённых криков.
Я доверяю только тем философам, кто дарует своё львиное сердце, самое сокровенное, что имеет, оставаясь в нищете и уязвимости. Их помысел чист, их мысль – от груди. Они вручают нам себя и свои секреты. Их доверие вызывает наше.