Это была одна и та же женщина, но как человек меняет одежду для занятий разными делами, так Гертруда меняла обличие.
К слову, одежда на ней тоже изменилась из скромных одеяний повитухи, она превратилась в элегантное, цвета трюфеля, платье с тугим корсетом, подчеркивающим осиную талию, длинными рукавами, воротником стойка, застегнутое на множество мелких пуговиц, с пышной многослойной юбкой, с ассиметричной драпировкой, ниспадавшей до самого пола. Платье было хоть и скромного кроя, но приталенное так, что выгодно подчеркивало все, что нужно подчеркнуть в стройной фигуре хозяйки. Широкополая шляпа, призванная защищать от дождя, преобразилась в декоративную шляпку с черными розами.
Вот так. Негромко сказала Госпожа Гертруда и, открыв дверь, решительно вышла во дворик.
Ну и что тут у нас? Ни к кому конкретно не обращаясь, произнесла ведьма.
Она подошла к трупику младенца, лежавшего там же где и пару часов назад.
Дождик почти кончился и теперь на землю падали редкие последние капли.
Госпожа не боялась волшебного дождя, как и любой по чьим венам с рождения течет магия, ее тело уже содержит элемент вероятности, нужно намного больше чем дождь, чтобы причинить ей вред.
Ребенок был мертв, совсем мертв, бесспорно мертв. Она прикоснулась к нему – холодный как труп, сердце не бьется, дыханья нет, кожа мертвецки бледная, одним словом – покойник.
Ну допустим, сказала Госпожа Гертруда.
Возможно ли что это был побочный эффект того что Элли подверглась магическим мутациям незадолго до родов.
Возможно, вслух продолжала рассуждать ведьма.
Боги, да в конце концов, у нее был свиной пятачок.
Дак что же, обычный эффект вероятностной радиации, пусть и опосредованно.
Она подождала еще, трупик продолжал быть мертв.
Спустя еще какое-то время Госпожа вздохнула, «ладно, видимо, просто скачок магии, реанимировал на мгновенье бедное покойное дитя, а мои руки стали катализатором.»
Значит это все.
Боги, как я это ненавижу! Она повернулась и пошла к небольшому сарайчику с дымоходом, внутри которого находилась печь.
Вы слышали эти сказки про ведьм, детей и печи, ну в Мэджикшилд это от части правда.
За исключением того, что это ни что иное как кремация и не более того.
Дело в том, что в Мэджикшилд людей или животных не хоронят, земля здесь настолько напитана магией, любое индейское кладбище позавидует.