– Ну, Господин мой Дэрэк! Что же вы молчите? – нарочито спокойно спросила Госпожа.
Время позднее и нам пора возвратиться с сегодняшней прогулки.
– Прошу прощенья, Госпожа Гертруда, – отозвался Дэрэк, прерывая свои раздумья.
И Гертруде вновь пришлось прибегнуть к помаши веера, когда его тихий, спокойный голос, что всегда звучал подобно подземному ручью, на мгновенье превратился в рокот водопада.
–Вот это голос! Такой и мертвого поднимет, – подавляя смешок, сказала Госпожа
И тут же подумала: «Добрые боги, что я несу!»
– Да, Госпожа, и мой голос, он всегда становится таким, когда…
– Когда ты думаешь о женщинах, – подтолкнула его мысль Гертруда.
– Да, но эти мысли, они спонтанные, хаотичные и я не могу ими управлять, они возникают в моей голове сами по себе и…
– И тебе страшно, что бы ты там не говорил, – остановила его ведьма, пока Дэрэк не начал перечислять, что еще происходит, когда им овладевает демон взросления.
– Все хорошо мой… – начала говорить Гертруда, но секунду помолчав, сказала: «Все хорошо юноша, но напомни мне изучить с тобой репродукцию, когда мы будем заниматься анатомией», – строго сказала Госпожа.
– Что же до твоих волнений, и не смей говорить мне, что ты не волнуешься, поговори об этом с Генрихом. Хотя нет, поговори об этом с Господином Дэроу, уж если кто и знает, как заморочить голову честной девушке, дак это он. Ты уж мне поверь, – и издав резкий щелчок закрывая веер, ведьма дала понять, что эта тема закрыта.
–Как прикажите, Госпожа, – Дэрэк вежливо поклонился.
– Ну что ж! Это была дивная прогулка и приятная беседа, но поспешим же обратно, Генрих наверняка волнуется, и завтра у вас занятия с Арчибальдом.
И они поспешили по вечерним улицам Мэджикшилда, ведущим к цитадели.
На следующий вечер, когда Дэрэк пришёл в покои Арчибальда Дэроу, маг как всегда был в приподнятом расположении духа.
Арчибальд старался всегда быть весел и энергичен, потому что как он сам говорил: «Когда живешь так долго как я, начинаешь понимать, что горе или беда сами заставят тебя быть грустным и серьезным, и покуда этого не происходит, грустить нет ни малейшей надобности. Радуйся, парень, всегда, когда это возможно, жизнь сама найдет способ заставить тебя грустить».
Доброжелательно побеседовав с Шульцем и дождавшись, когда опекун, наконец уйдет, Арчибальд закрыл за Генрихом дверь, и, повернувшись к Дэрэку, как всегда заговорчески подмигнул и сказал: «Ну, привет, парень».