Ледяной порыв ветра превратил осенний дождь в снежную крупу. Большие чёрные вороны, сидящие на безжизненных ветках деревьев, с резким карканьем сорвались в серое небо. С унылых болот, простиравшихся с восточной стороны подножия холма, доносились надрывные крики куликов.
То ли от холодного ветра и криков птиц, то ли от неизбежности неприятной встречи с дальней родственницей, в чьих руках теперь её жизнь, то ли от всего сразу, у девушки пробежал по спине морозец и рассыпался по телу тревожными мурашками.
Дом сердито смотрел на вновь объявившуюся родственницу. Казалось, что этот великан подслеповат на один глаз. Его северная башня чернела от копоти бушевавшего там некогда пожара.
Уныние, подпитанное страхом и тоской по родительскому дому, превратилось почти в отчаяние, когда тяжёлую дубовую дверь открыла старая экономка. Высокого роста, полная, с волосами, собранными в тугой пучок, она отмерила девушку таким взглядом, как будто пыталась понять, какую цену дадут за сиротку на невольничьем рынке.
– Здравствуйте, Елизавета Петровна. Имя-то, как у царицы, – холодно пробасила управительница.
От страха и неуверенности барышня лишь слегка кивнула головой. Тем временем кучер, суетливо кланяясь экономке, затащил в дом два чемодана. Всё это под пристальным ледяным взглядом исполинской женщины.