Ярославский государственный университет – любимый и священный храм наук. Моя специальность – физика, весьма необычный выбор для девушки. Первое время однокурсники шутили, что меня взяли только для того, чтобы на курсе был хотя бы один спортсмен, ведь в школе я профессионально занималась фехтованием. Да, физика – направление не очень популярное среди юных особ. Надо было слышать речь папы по поводу моей будущей профессии, он сокрушался и грозился проверить меня на ясность сознания, но смирился, лишь вздохнув устало со словами:
«И ты, Брут?»
Совсем скоро, а точнее к концу первой сессии, и мои товарищи, и родители поняли, что я нахожусь именно там, где должна быть. В школе я появлялась нечасто потому, что много занималась спортом: вечные сборы, разъезды, выматывающие тренировки отнимали слишком много сил и времени.
Я почти попала в сборную страны по фехтованию. Точнее попала, но в день, когда меня должны были чествовать за победу в решающем турнире, моё сердце разбилось, буквально. Хрясь, и в клочья.
Мысленно одёрнула себя вновь:
«Мира! Мы же договорились, что ты об этом больше не вспоминаешь!»
– Да что сегодня за день-то такой! – пробормотала себе под нос. – Весеннее обострение какое-то!
Открыла массивную тёмно-коричневую дверь корпуса номер один, где расположился мой факультет. Каждый раз, входя в это здание, представляю, что мы члены тайного ордена, который охраняет основы мироздания от глупых людишек-гуманитариев, и только нам подвластно распоряжаться этими бесценными знаниями.
В действительности я попала в мир увлечённых людей, где каждый человек находится из-за любви к науке, по велению своей души и сердца, а не потому, что его пристроили на престижное или модное местечко.
Устроилась в своём любимом уголочке у окна, поближе к батарее, пока сонные, зевающие через одного, студенты постепенно заполняли аудиторию. Повезло, что мои коллеги по учебной стезе – люди в основном замкнутые, которые нарушать личное пространство навязчивыми вопросами привычки не имеют. Исключение, правда, составляют наши бурные дебаты на занятиях или в лаборатории. Мы, учёные, народ деликатный, но горячий. В борьбе за научную истину дело и до драки может дойти.
Лекция сегодня как в тумане, наверное, я всё же решила заболеть. Сосредоточиться не получается. Оставшиеся занятия почти формальность, на горизонте диплом, поэтому, не сильно вникая в монолог профессора Баранова, законспектировала каждое его слово. Как-нибудь позже перечитаю. Роберт Иванович, конечно, заметил моё необычное отсутствующее присутствие, но внимания на этом заострять не стал. Завтра в лаборатории выпытает у меня всё что только его душе угодно.