Пес на этот раз понял, кто его хозяйка, подбежал к Оливии и улегся рядом. Девушка наклонилась и погладила его.
– Добрый вечер, – произнесла Пенни, протянув Оливии руку, которую та вяло пожала.
Оливия едва подняла глаза от дорогого ковра под ногами и тихо пробормотала ответное приветствие. Голос был таким же вялым, как и рука, и все равно ее реакция на Пенни оказалась гораздо теплее, чем у матери.
– Боже милостивый, Кэролайн, и что из этого получится?! Новая версия «Пигмалиона»? Я знаю, вас время от времени посещают странные идеи, но такое! Как, черт побери, вы намерены превратить это пустое место в Оливию?!
Голос хозяйки буквально сочился презрением. Пенни с трудом удержалась от желания ответить соответствующим образом. Ощутив враждебную обстановку, Кэролайн поспешила ответить:
– Но, миссис Брукс-Уэбстер, вы видите, насколько девушки похожи.
Пенни, изо всех сил старавшаяся проглотить эпитет «пустое место», которым ее наградила мать Оливии, еще раз оглядела дочь. У Оливии были каштановые волосы почти того же оттенка, что у Пенни, хотя заметно короче и, конечно, умело и со вкусом подстриженные. В отличие от матери, девушка не надела вечернее платье, однако ее темно-красный шелковый топ был явно сшит в том же дизайнерском ателье, что и наряд миссис Брукс-Уэбстер. Кэролайн сказала правду. У Пенни и Оливии были похожи не только лица. Обе имели почти идентичные фигуры и ноги одинаковой длины, отчего выглядели практически одного роста. Точный цвет глаз Оливии Пенни не рассмотрела, но заметила, что они светлые, как и у нее. Правда, в ушах хозяйской дочери блестели золотые серьги, а высота каблуков почти совпадала с высотой каблуков туфлей матери.
– И как же вас зовут? – холодно, без малейшей тени сердечности спросила хозяйка.
Пенни повернулась к ней и постаралась ответить спокойно и уважительно. Как-никак речь шла о тысяче фунтов в месяц и возможной поездке в страну Оз.
– Пенни Лейн… как название песни «Битлз».
Хозяйка особняка никак на это не отреагировала. Она медленно обошла вокруг Пенни, осматривая ее все тем же сканирующим взглядом. Наконец, повернувшись к Кэролайн, она презрительно фыркнула и изрекла:
– До сих пор не понимаю, зачем нам надо ввязываться в эту мороку. Но если ничего лучшего нет, придется попробовать. Но честное слово, Кэролайн, я не верю, что ваша затея удастся. А ты как думаешь, Оливия? – спросила она, взглянув на дочь.