Я довольно долго сидел на ступеньках церкви Святого Николая, писал и слушал орущего у меня в голове Тома Петти. Не знаю, сколько времени прошло, – знаю только, что, когда я убрал блокнот в рюкзак, солнце уже скрылось за мэрией. Должно быть, не меньше часа.
Я уже собирался уходить, когда мимо меня проехала девушка на розовом велосипеде с корзиной на руле. Она взглянула на меня, и я сразу ее узнал: та самая серфингистка, которую днем клеил Реми Мут. Вместо черного купальника на ней было платье в цветочек, а волосы она распустила.
Она остановилась напротив меня, у велосипедной стойки. Та сторона улицы была в тени, и от этого ее загар на фоне бело-голубого платья был еще заметнее. Я сделал вид, будто мне до нее нет никакого дела, и как ни в чём не бывало стал переходить улицу, тайком поглядывая на ее ноги, как они сгибались и распрямлялись, когда она, наклонившись, выправляла руль. Она поставила свой велосипед рядом с велосипедом Жипе. Я его узнал – старый, разболтанный, с наклейкой «Summer of love»[4] на раме. Зато у девушки был совсем новенький. На тротуаре лежала тень огромной липы.
Когда я подошел, она сунула руку в корзину, достала оттуда цепь, обернула ее вокруг переднего колеса, резко щелкнула замком и подняла голову.
– Ты знаешь, где здесь библиотека?
Она смотрела на меня большими серьезными глазами, и меня охватило чувство, близкое к панике. Я огляделся, чтобы убедиться, что она и в самом деле обращается ко мне.
– Б-библиотека?
– Да, – сказала она. – Знаешь, это такое место, где находятся маленькие прямоугольные предметы, состоящие из соединенных между собой бумажных листков.
– Д-да… Это там… – пробормотал я, махнув в сторону улицы Сешан.
Это была правда.
– …Я к-как раз т-туда иду…
Это была неправда.
– Если хочешь, могу т-тебя п-п-п-проводить… Это была правда.
– …К-как с-с-с-скажешь. Мне-то всё равно.
Это была неправда.
По дороге мы почти не разговаривали. Во всяком случае, я. Боялся, что буду выглядеть идиотом, стоит мне только открыть рот. Кожа у девушки была гладкая, глаза ореховые, а губы очень тонкие и очень яркие, как будто линию мелком прочертили.
Пока шли, я узнал о ней чуть побольше. Ей семнадцать лет, они с отцом приехали из Парижа и сняли на лето маленький домик рядом с пляжем. Вот почему я никогда раньше ее не встречал. Звали ее Лорен.