Вдруг он показал Зенобии, чтобы посмотрела вверх. Высоко в небе появилось маленькое пятнышко. Сулейман полностью присыпал себя песком, оставив голову. В вытянутой вперёд руке в кожаной перчатке он удерживал трепыхающегося голубя.
Сокол, это был он, заметил добычу. Сулейман шепотом предупредил девушку, чтобы ничем не выдала себя, а сам стал тормошить голубя, привлекая внимание хищника. В какой-то момент сокол решился на атаку и неожиданно круто спустился с небес на перепуганную жертву. Ухватив острейшими когтями, терзал острым клювом, разбрасывая в стороны перья и пух.
Сулейман, лежа в засаде, в этот момент осторожно пальцами подтягивал верёвку с уже мёртвым голубем. Ближе и ближе… Сокол не желал терять добычу, оттого не замечал, что скоро сам станет добычей – до тех пор, пока человек не схватил его рукой в прочной перчатке за лапки…
Хищник бешено сопротивлялся, с остервенением клацал мощным клювом и рвал перчатку. Старик накинул на птицу кусок материи, пояснив подбежавшей девушке:
– Сейчас птица сильно обижена, она в ярости. Может поранить себя и меня.
Взял сокола за лапы и надел на голову кожаный мешочек – клобучок.
– Это для того, чтобы птица ничего не видела и не так беспокоилась.
Сулейман охватил птицу тканью, начиная с плеч; снизу осторожно укрыл ноги и хвост, затем связал.
– Ему будет неудобно, Сулейман! – воскликнула Зенобия. – И, наверное, страшно!
– Соглашусь с тобой, мы поймали птицу вольнолюбивую. Сейчас сокол страдает и не знает, что ожидает его. А он должен понять, что ему ничего не угрожает. Пусть успокоится, и только потом понесём домой.
Пойманный сокол жил рядом с Зенобией и только на двадцатый день привык к её присутствию. Она кормила птицу, не перепоручая слугам. По вечерам снимала клобучок, любовалась птицей, которая постепенно привыкала к ней. А когда сокол освоился и по команде прилетал на руку, натравливала птицу на перепела и кролика, которых запускала в клетку.
– У этой птицы невероятно развито чувство доброго отношения к нему хозяина, – напутствовал Сулейман. – Смотри, Зенобия, никогда не наказывай птицу за непослушание! Достаточно слегка щелкнуть по клюву, чтобы сокол понял ошибку. И всегда помни, что сокол – не друг, а помощник на охоте.
Обучение первого в жизни ручного сокола потребовало от Зенобии огромного терпения. После первой охоты, увидев, как он ловко расправился с добычей, она с любовью дала ему имя Катиль, «Убийца». За Катилем у дочери Бат-Захайя были ещё соколы; они менялись каждый год, потому что ловчие птицы человеку подолгу не служат. Так советовал старый сокольничий: