Значит и для своих родителей я была чем-то особенным и очень дорогим… И они смиренно принимали те выверты, бзики, «глюки», которые сыпались из-за моего неуправляемого поведения… Ох, даже вспоминать иногда грустно…
Вот и сейчас… «Чудо ты моё, фильдиперсовое…» – тихо говорю я маме, когда она в очередной раз начинает «чудить»… И глажу её рукой по уже совсем седой голове… Чудо, такое родное и очень дорогое…
Недавно у меня было ощущение, что забрали часть меня… Нет, не подумайте, это не кража имущества, не потеря. Просто я на днях решила разобрать до конца инструмент, оставшийся после отца. Два дня потратила на то, чтобы разложить по кучкам – в одну коробку сложила отвертки, в другую – гаечные ключи, в третью гвозди всех размеров и конфигураций, в третью – саморезы, и так по списку и по кучкам.
Позвонили, пришел мужик, посмотрел, перебрал, всё вынес и оставил денежку.
Прошлое догнало и через слёзы заставило отпустить его. Отпустила… У инструмента дальше своя жизнь с новым хозяином, а я… Я оставила себе несколько вещей, которые помнят тепло рук отца и мне этого достаточно.
С одной стороны – лучше, чтобы инструмент работал в чьих-то руках, а не пылился, лёжа на полке. У отца он всегда был в руках, его мозолистые руки вечно что-то делали.
С другой – словно очередной кусок души ластиком стёрли, какая-то пустота на душе образовалась…
После похорон отца все его вещи отплакала, все фотографии, а инструмент лежал в коробке и пылился. И вот теперь, перебрав его, подержав в руках, простившись с ним, спокойно отдала его в новые руки, а сама сижу и реву…
Знаю только одно – папа бы понял и сказал «Всё правильно». А если мне приспичит что-то прикрутить-просверлить, то магазин рядом – куплю под свою руку…
Когда с мамой случился инсульт, я оптимистично полагала, что она выздоровеет и всё будет, как раньше. Наивная… Как раньше не будет уже никогда! Я её упорно лечила, она потихоньку восстанавливалась. За год она встала на ноги, начала ходить, но так и не смогла смириться с тем, что ей нужна при этом палка или просто поддержка… Не смирилась и выражалась это в том, что она приставала по пустякам, срывала на мне своё раздражение или просто докапывалась, доводя меня до белого коления.
Ноги, пусть и с трудом, но ходили, но с головой было всё намного сложнее… Сейчас это этично называют «чудесатая на всю голову!». Я эти «чудесатости» записывала, ибо выдавала их мама с завидной регулярностью. Часть вошла в ранее написанные кусочки текстов, часть так и осталась в заметках. Вот сижу и перечитываю…