По воле случая - страница 8

– Как тебя зовут? – спросил он, сдвинув темные брови на переносице.

– Дачиана, – ответил за девушку Лайз, и тут же был испепелен суровым взглядом.

– Я не с тобой разговариваю, – упрекнул парня Вихо, затем вновь посмотрел на девушку: – Дачиана, значит. У тебя мама и папа есть?

Давно уже нет, но она усиленно закивала головой. Решит, что ее кинутся искать и отпустит… Хоть какая-то надежда.

– А они тебя не учили, что подслушивать – нехорошо?

– Я не подслушивала, – возразила Дачиана.

Он оперся своими могучими лапищами на стол и наклонился близко к девушке.

– Понимаешь, в какое дерьмо вляпалась?

– Убьёте меня?

– Я задал вопрос.

– Очень вонючее дерьмо, – колко произнесла Дачиана, чтобы убедительнее звучал ответ. И Вихо его оценил, потому что улыбнулся.

– Молодец. – Он выпрямился и посмотрел на Ска, который стоял слева от Дачианы.

– Могу я узнать свою судьбу? Что вы со мной сделаете? – чуть ли не плача, спросила девушка.

Вихо задумался, потирая подбородок.

– Посиди пока, – сказал он, направляясь к лестнице. – Я ещё не решил.

Он дал Ска какой-то знак и тот, схватив Дачиану за локоть, повел вглубь дома, бросил в какую-то темную комнату без окон и запер дверь.

– Вашу мать! – неистовствовал Вихо. За криком последовал удар кулаком по столу. – Это надо же было быть такими ослами, чтобы говорить о нашем деле в магазине!

Лайз и Ска стояли в одну линию, с опущенными головами. Руки их сцеплены за спиной, а ноги растравлены на ширине плеч. Оба с виноватым видом изучали свои фирменные ботинки.

– Внутри никого не было, – оправдывался Лайз. – Мы говорили вполголоса. Она не должна была нас услышать.

– Но услышала! – злился Вихо. – Услышала, черт вас возьми! А это значит, что? Что вы… – он поджал губы, пытаясь найти для них подходящее ругательство. Но не нашел. – Если мы будем такими неосторожными, то на первом же этапе нас вычислят и… знаете, куда нам дорога, да? – Указательным пальцем Вихо нарисовал клетку в воздухе.

Наступило немое молчание. Вихо ходил взад и вперед, хватался за гладкий череп, передвигал стулья, перекладывал папки, а иногда ударял по ним кулаком. Так он думал, так он искал решение проблемы. Гнев постепенно стихал, но настроение не улучшилось. Он не убийца, поэтому и речи не было о том, чтобы убрать девчонку. Но что теперь с ней делать? Держать взаперти, пока они не провернут дельце с картиной? А потом тащить ее в Нью-Йорк? На такую головную боль он точно не рассчитывал.