А все люди, жившие в Ню-Даге и в цветущих землях вокруг него не знали Аллаха великого – пусть будет он всегда славен – а поклонялись Серебряному Сердцу. Его изображения они ставили в своих храмах и молились ему. Они считали, что это Серебряное Сердце – изображение Золотого Сердца, которое, в своём ослеплении, полагали сущим на небесах. И думали, что Золотое Сердце (коего никто из них никогда не видел) – это сердце бога. А своё Серебряное Сердце, как отражение, они ставили перевернутым острым концом вверх. И оно лежало у них в серебряной чаше, которая изображала перевёрнутое небо. Аллах в своей великой милости, давая им время одуматься, подарил их странам процветание, богатство и благополучие, но они в своём ослеплении принимали это за свидетельство своей неправой веры, и только больше прежнего возгордились, и вот что было с ними.
Как-то раз приехал к царю Рукбату рыцарь из дальних стран, и привез ему богатые подарки, стоящие целого царства, и посватался к царевне. И царь отослал его за ответом к царевне, а она вызвала на поединок. И выехали они на двор и стали жестоко сражаться прямыми копьями и кривыми саблями, так что пыль поднялась до неба, и звон и грохот оглушили присутствующих и отсутствующих. И все закрыли глаза от ужаса. А царевна увидела, что это – великий воин, и что от её самых сильных ударов он даже не покачнулся, а стоит, как грозная скала под ударами бурных волн. А рыцарь из дальних стран не мог поднять оружие на ту, кого хотел назвать женой, и только отражал её удары. И тогда она, как обычно, сняла шлем и открыла своё лицо. А было оно подобно полной луне, или голове белого сыру, или сахару, красоты необычайной, с чёрными бровями, и насурьмленными ресницами, похищавшими тысячи взоров. И она метнула в него взор, поражающий, как острая сабля, и рыцарь из дальних стран покачнулся, и руки его опустились, и копье и сабля выпали из них на землю, потому что он не мог больше удержать их от великой слабости и уронил. И он заплакал и произнес такие стихи:
Кострища застоявшихся надежд,
Надежды застоявшихся костров,
Надои ненадеванных задов,
Погосты покосившихся костей,
Кокосы покатившихся путей,
Котята затупившихся когтей,
Кострища застоявшихся надежд.
И он упал с коня, и его покрыло беспамятство. Но, пока Витт-эс-Сенья сошла с коня и подошла к нему, он очнулся и произнес такие стихи: