Он набрел на этот салон случайно. Болтался бесцельно по улицам, томимый бездельем, какой-то неясной безысходностью. На его Федоровке – рабочем поселке на задворках Караганды – вообще была серая тоска. Грязная улица с обшарпанными пятиэтажками, через дорогу – унылый подслеповатый куб заводской проходной, справа от него – ржавые ворота, из которых выезжали ржавые грузовики с какими-то железками в кузове. Дальше, за заводом, – карьер, вздыбившийся безобразными кучами песка с клочьями полурастаявшего грязного снега. Снег в поселке никогда не был белым, он даже падал серыми хлопьями, а упав, тут же покрывался черными разводьями. По улице шли одетые в серое, безразличные люди, не отрываясь, смотрели вниз, себе под ноги, чтобы не оступиться, не поскользнуться на затоптанном снегу, чтобы спрятать глаза от серого неба, низко нависшего над черной землей.
В городе было не так томительно. Ходили автобусы, туго набитые людьми, плотно стоявшими на остановках. В витринах магазинов стояли манекены с нелепо раздвинутыми, неподвижными руками. Стайка смеющихся девушек прошла мимо, занимая почти весь тротуар, так что Сереже пришлось посторониться, и он еще долго смотрел им вслед, недоумевая, чему они могут радоваться. Девчонок Сережа не принимал и не понимал. Все они были ломаки, жеманно хихикали и болтали всякую чепуху, стреляли глазками, бездумно зубрили школьные предметы. О чем с ними можно говорить? Разве что – дай списать домашнее задание, а то я не успел…
На фасаде была надпись: «Художественный салон “Эврика”». Сережа поморщился: от этого салона, и особенно от эврики, за версту несло мещанским самохвальством.
Салон – это что-то такое напыщенное, напудренные дамы и кавалеры раскланиваются и приседают в реверансе, разводя руками, как манекены в витрине. Он прошел было мимо, но почему-то остановился. Надпись была легкой, стремительные буквы выстроились в безупречную строку, а язычок у «Э» изящно поддразнивал Сережу. Потоптавшись, он толкнул дверь, легко и услужливо расступившуюся перед ним. Внутри салон был освещен ровным, теплым светом. Он нерешительно переминался с ноги на ногу, не зная, что предпринять. Невысокая и стройная молодая женщина, какая-то очень ладная, Сережа не смог сразу разобраться, почему она ему так понравилась, вышла навстречу.