–Трудно с ним поспорить! Прости меня за мою тёмность и необразованность, но что такого особенного в этой статуэтке?
–Она не простая, в ней заключены древние силы, – Акулина Сергеевна подалась вперёд и почти шепотом добавила, – силы, способные оживлять мёртвых!
Николай Платонович без стеснения расхохотался в голос. Через мгновение успокоившись и сев ровнее, попытался сделать серьёзное лицо. Извлёк из нагрудного кармана сигарету и, не спрашивая разрешения у хозяйки, закурил.
– Дело серьёзное! – всхлипнула женщина. – Да и не тебе строить из себя скептика. Небось до сих пор по церквям бегаешь после случая с теми двумя из ларца? А? И кстати, куда ты его дел? Так и не ответил… а мой Сашка так долго за ним охотился!
–Не сыпь соль на рану! По церквям конечно не хожу, но сплю плохо. К тому же, именно после того самого случая я и зарёкся больше никогда в жизни не браться за дела, в которых есть хоть малейший намёк на всю эту чертовщину. Слышишь? Никогда! А что касается сундука, то за него не беспокойся, он покоится себе на дне Финского залива, и остаётся надеяться только на то, что какой-нибудь рыбак не решит закидывать невод именно в том месте.
–Мне больше не к кому обратиться! Ну хочешь заплачу? Прямо сейчас? – Сергеевна извлекла из кармана две смятые сторублёвые купюры.
–Перестань! Не растрачивайте накопления супруга, ещё жить и жить. Так и быть, помогу, чем смогу. Подозреваемые имеются?
–Нет. – недолго думая, ответила Акулина.
–А соседи?
–А что с них взять то?! Один лучше другого. Вон! Напротив вообще коммунальная квартира, кого там только нет.
Соседи у Зотовой были действительно выдающиеся. Отдельного внимания стоит тётка Клавдия, женщина лет пятидесяти. Был у неё сыночек Павлик, семнадцати лет от роду. С малых лет мальчик отличался вязкостью и торпидностью мышления и к своим годам едва ли мог посоревноваться умственными способностями с пятилеткой. В разговоре использовал исключительно фразы из мультфильмов и телепередач. Несколькими годами ранее Акулина Сергеевна имела неосторожность прямо при матери назвать Павла убогим и снисходительно погладить по голове. Потом, конечно, долго объяснялась, что "убогий – значит приближённый к Богу, и нечего тут стыдиться, надо благодарить судьбу за столь одарённое дитя…" Именно с того проклятого дня и началась вражда, если Зотова лишь изредка пакостила соседке, то Клава изгалялась как могла: одним жарким летним днем она, поймав на балконе голубя, недолго думая, свернула ему шею, дождалась, пока пташка начнет испускать неприятный аромат, забралась на табурет и при помощи швабры пропихнула тушку через вентиляцию прямо на кухню Акулины. С неделю голубь валялся на гарнитуре, пока не был обнаружен при уборке. А уж вытряхнуть помои под коврик соседки стало ежедневной традицией.