Пальму сразу же посадили в отдельную бытовку, потому что она люто ненавидела каждую встреченную собаку. Бросалась с грозным рыком, и никому не хотелось проверять, что будет дальше.
Сидя в бытовке, Пальма продолжала психовать по малейшему поводу. Прошёл кто-то мимо, залаяли другие собаки или, наоборот, стало ей скучно – она начинала метаться из угла в угол, яростно лаять и вгрызаться в стены, вырывая обшивку и утеплитель.
Иногда она вела себя спокойно, а потом вдруг на неё нападал приступ истерики – бедняга вертелась волчком, гоняясь за своим хвостом, и не могла остановиться.
В приюте многие собаки нервничают, часто лают без причины, суетятся, поэтому на Пальму не обращали особого внимания, просто держали отдельно от других собак, чтобы не допустить кровопролития. Но через два месяца дежурная Наташа привела Пальму ко мне на осмотр.
– Анна Николаевна, посмотрите у неё хвост.
– А что с ним не так?
Я протягиваю руки к длинному пушистому хвосту, Пальма делает резкий разворот, и её зубы щелкают в двух сантиметрах от моих пальцев. Я отдёргиваю руку, даже не успев понять, что произошло.
– Давайте сначала мордочку ей завяжем. – Наташа сама не ожидала такой реакции от Пальмы, хотя мы обе знаем, что эта собака кусает без предупреждения.
Бинт фиксирует кусачие челюсти лучше любого намордника. Один узелок сверху морды, второй узелок под мордой, потом заводите ленты за уши и завязываете на бантик. Теперь можно внимательно осмотреть хвост. Я аккуратно беру его в руки. Пальма рычит и извивается змеюкой, но Наташа крепко её держит.