Помимо имени мужчины, пожаловавшего к нам на ужин, его внешность ясно свидетельствует о принадлежности к татарской национальности. У него чуть продолговатое лицо с большими карими глазами, слабо выраженными скулами и горбинкой на носу. Телосложение Каримов имеет рослое, а кожу носит смуглую. На нем сидит дорогой деловой костюм без единой помятости и начищенные до блеска туфли.
Александр сходу затевает нашу привычную игру в «идеальную семью»: представляет меня как «горячо любимую жену» и награждает пламенным взглядом обожающего супруга. Я же стараюсь вести себя просто вежливо и воспитанно и привлекать к своей персоне как можно меньше внимания. Но проникновенный взгляд Каримова, который периодически падает на меня, игнорировать трудно – он буквально кожу прожигает. И это отнюдь не приятное чувство.
Саша прямо-таки расстарался, заказав самые дорогие блюда из лучшего ресторана в городе, которые едва лезут мне в рот. За ужином мужчины ведут свои светско-деловые разговоры, в которые я опять-таки не вмешиваюсь, так как не имею к ним ни малейшего интереса. Мне скучно, и я бы с большей радостью провела этот вечер с дочерью, чем в компании двух эгоцентричных мужчин.
– Стелла, ты о чем задумалась, любовь моя? – лицемерно-ласковый голос Саши звучит где-то на периферии моего слуха, вырывая меня из моих мыслей.
– А? Что? – встрепенувшись, я гляжу на супруга.
– Ты как будто отключилась на какое-то время, дорогая, – поясняет муж и нежно улыбается мне, – Я как раз рассказывал Айдару Фаизовичу об успехах нашей дочери в спорте… Может быть, ты хочешь что-нибудь добавить?
– Э-э… ну-у… – я совершенно теряюсь под выжидающими взглядами двух мужчин, сидящих за столом по обе стороны от меня, – Думаю, ты достаточно расхвалил нашу Лею перед уважаемым гостем, – вытягиваю из себя неискреннюю улыбку, адресованную Каримову, на что тот только усмехается.
Вдруг у Саши звонит телефон, и он, хмурясь, смотрит на дисплей.
– Прошу меня простить – это важный звонок и я должен ответить, – лицо Александра принимает извиняющееся выражение. Он поднимается со своего места и, поцеловав меня в макушку, оставляет нас с Каримовым наедине.
На несколько очень долгих секунд в нашей столовой повисает тягостная тишина. Я делаю глоток вина из своего бокала и замечаю, что фужер мужчины пуст.