К концу первой половины июня погода прочно установилась, ни единой тучки не появлялось на небе.
Каждое утро, еще до восхода солнца, Василий Григорьев, накинув на плечи заношенный отцовский пиджак, выходил на улицу любоваться оживлёнными улицами города. Он подолгу неподвижно смотрел на людей и размышлял: «Ежели устроиться на завод, и не держать никакой скотины, не работать в поле, как же привыкнуть к такой жизни? Вот и кинотеатры тут есть, в них кино показывают, и институты всякие, и людей видимо невидимо, не то, что в их колхозе. Как мать тут жить будет? Детей надо в школу определить, да и дом подлатать, поднять надо. Однако, всем в одном доме тяжело и тесно теперь. Разъезжаться придётся. А здесь не село в двадцать домов, народу тьма, воры и бандиты снуют всюду, город криминальный, как устроить жизнь безопасно, и чтобы всё было правильно?»
Так и размышлял Василий, а потом делился мыслями с матерью, да сёстрами, пока не решили всё – таки разъехаться по разным районам. Но Екатерина Ивановна всё боялась, что семья разбредётся по городу, переживала. Привыкшая к тому, что все дети всегда на виду, у неё перед глазами, она не представляла себе, что разъедутся все и будут жить врозь. Но Василий настаивал на разделении. И Екатерина Ивановна снова уступила Василию.
Надо сказать, что теперь мать во всём слушалась своего старшего сына. Как тот скажет, так тому и быть.
В те времена на Никольском базаре можно было купить все, что угодно. Но оплачивать товар следовало наличностью, а еще лучше – золотом. Например, очень ценились золотые монеты царской чеканки, иногда можно было отовариться и ювелирными украшениями.
Но ни золота, ни ювелирных украшений у Григорьевых не было. Василий работал на заводе тяжелого машиностроения (АЗТМ) токарем, Фёдор устроился на электротехнический завод помощником или учеником слесарей-сборщиков аппаратуры связи.
Карточки на хлеб были отменены осенью 1935 года, а на мясо, жиры и сахар – лишь зимой 1935.
Но даже после отмены карточной системы питание населения нельзя было назвать достаточным. В специальных сообщениях в связи с отменой карточек было зафиксировано появление на дверях столовой Кировского завода рукописного меню следующего содержания: «Обед для рабочих: первое – щи керосиновые, второе – свежий мох со сметаной, третье блюдо – сладкое из репы». Такая система породила так называемый блат. «Достать по блату» означало получить что-либо, недоступное другим, по знакомству. В фольклоре того времени сохранилась поговорка: «Блат выше Сталина». Индивидуальная квартира была явлением редким и несомненным признаком принадлежности к партийно-советской верхушке. Основным видом жилья в городах были коммунальные квартиры.