Мой, теперь уже бывший муж – релокант. Это те люди, которые уехали за последний год в другие страны и теперь строят свою жизнь там. Мой бывший – переехал в Узбекистан.
Вот такая мерзкая история со мной произошла.
Ну, какой там быт? У нас все было отлажено. Ничем по дому он особо не занимался. Родители помогли с квартирой и ипотекой. Ремонт и обстановку мы оплатили сами. Детей пока не родили. Решили погодить, пожить для себя. Сейчас, думая об этом я понимаю, почему он не настаивал на том, чтобы я перестала предохраняться. Как-то за ужином мы разговаривали о планах на будущее. Он сказал, что хочет построить дом, и пока мы его не построим – нечего даже заикаться о рождении ребенка. На самом деле, теперь я поняла это точно – он уже тогда готовился к полной смене своей жизни.
Сейчас, обдумывая нашу с ним бытность – многое становится более ясным и даже, скорее – понятным, очевидным. Как я раньше это пропускала и не замечала?
Мой, теперь уже бывший муж – релокант. Это те люди, которые уехали за последний год в другие страны и теперь строят свою жизнь там. Мой бывший – переехал в Узбекистан.
Он готовил свой отход загодя. Копил потихоньку средства, собирал документы, вел переговоры, забронировал квартиру, уволился с работы. Все тайком, все исподтишка. А знаете, как сказал мне о разводе? Когда садился в самолет с билетом в один конец. Я была не просто потрясена, я была «убита» выстрелом в упор. Мы договорились в тот вечер отметить наш семейный праздник – очередная годовщина знакомства, а он взял и смылся.
Связь не держим. Я не могу с ним разговаривать, да и он не стремиться, но от друзей знаю, что он устроился. Привыкает. Не все идет гладко. Эйфория от первых дней жизни в незнакомой стране улетучилась. Он начал постигать уроки новой действительности. А я сижу в Москве грустно гляжу в окно дома или офиса и грызу ногти от злости, своей глупости и боли от того, что это произошло на самом деле. Кстати, таких как я, в нашей компании несколько девушек, чьи молодые люди уехали и распрощались со своими, теперь уже бывшими, парами. Мы встречаемся в кулуарах, курим и злорадствуем на эту тему и отчаянно грустим, прикрываясь смехом и самоиронией.