– Значит, ваши андроиды все-таки опасны!
– Ни в коем случае, – поднял палец Анджело Сайенс. – Иначе я не выпускал бы их «в люди» даже в Лаборатории. Лишь прожив бок о бок с хомо сапиенс, андроид становится опасным, и вина за это лежит только на человеческом обществе.
Сима обреченно вздохнула и посоветовала:
– Сделайте жизнь ваших творений длиннее, тогда он все успеет понять.
– Успеет. Но до этого он может многое успеть сделать. Это опасно.
– И поэтому они умирают, можно сказать, в подростковом возрасте.
– Серафима, сдается мне, что ты держишь андроида за человека. Эта твоя притча во языцех, Сат, по сравнению с человеком всего лишь удачный набор генов. Я понимаю тебя, он очень похож на обычного человека, но это только потому, что он достаточно пообтерся в общении с людьми.
– В таком случае, мы тоже набор генов.
– Мы – творение природы, а андроиды – мое творение, то есть творение человека. Я вовсе не претендую на роль Господа, который каждого, даже самого захудалого сапиенса наделяет душой. Мне это, знаешь ли, не под силу. То, что создал человек, несоизмеримо с созданиями Божьими.
Серафима не ожидала услышать подобное от всемирно признанного гения с непомерными амбициями, хотела ответить, но Анджело Сайенс нежно коснулся ее руки:
– Серафима, ты великолепная женщина, но в этот вечер ты говоришь о смерти.
– Я говорю о жизни, мистер Сайенс.
– Анджело, Серафима. Анджело – это мое имя, называй меня так. На самом деле я проявляю по отношению к своим созданиям гуманность, сокращая их жизнь до минимума. Чувства нас губят, Серафима. Чувства в основном – это страдания. За одну человеческую жизнь страданий накапливается неизмеримо много, а андроид за свою короткую жизнь едва ли успевает их познать.
– Почему же чувства – это только страдания? Неужели, кроме страданий, других чувств не существует?
– Существует. Но за мгновения наслаждения мы обязательно расплачиваемся. Андроид – только одна из ступеней к сверхчеловеку, сильному физически интеллектуалу, обладающему абсолютным здоровьем и не страдающему из-за мелочей. Мечта каждого человека – стать именно таким. Моя задача – воплотить мечту в жизнь, иначе говоря, конечная цель – Человек.
– Анджело, я не хочу становиться такой… идеальной.
– Лукавишь, – снисходительно улыбнулся Анджело Сайенс.
Серафима ничего не ответила. Она задумчиво смотрела сквозь бокал. В темно-бордовом вине нежно горела розовая звездочка. Сима внезапно затосковала. Ей хотелось домой, на Сахалин, увидеть родителей, брата, о которых она почти забыла в водовороте новой жизни, очутиться в привычном мире, где нет искусственных людей, и, наверное, нет сумасшедших гениев вроде Доктора.