Немного поиграв в карты, завязалась потасовка (признаюсь не без моего участия) с одним выскочкой, возомнившим о себе бог знает что! Все же терпение мне бы очень пригодилось, но импульсивность всегда вырывается вперед. Он отделался легким испугом, а я небольшим порезом. Он не стал со мной связываться, так как знает, что за моей спиной стоит Матильда, а ее все уважали в нашем городе.
День близился к вечеру. Я возвращалась с пустыми руками. Но это даже лучше, чем если бы я пришла с полными карманами украденной добычи. Моя, старая добрая, старушка не любит этого, поэтому всякие приятные безделушки, которые я доставала с таким трудом, приходилось выбрасывать или отдавать товарищам, у которых я «одолжила» разные мелочи.
Матильда и правда бывает злая, как шершень. Особенно, когда узнаёт, что я забавляюсь с чужими полупустыми кошельками. Она уверяет, что сейчас нет особой надобности в нашем ремесле. Денег, вырученные от продажи драгоценных камней, от консультаций, которые она дает всем желающим за небольшую плату, от антиквариата, от ценных бумаг, вложенных в недвижимость, нам с ней хватит на долгие годы.
Когда я пришла домой, Шершень выглядел рассерженным.
– Ну Матильда,– начала я с порога, – чем мне еще заниматься? Ты знаешь, кражи у меня получаются лучше всего! Это моя профессия. Я не художник, я не плотник, я – вор!
– Ты не можешь отличить свои навязчивые поступки от необходимости воровать. Я тебе повторяю, это не игрушки. Это твоя жизнь. Наслаждайся ею пока у нас хватает средств и сил. Будешь так прыгать, когда понадобиться, а не ради забавы!
– Я знаю…
Она сердито поджала губы. Ее милые букли укоризненно поглядывали на меня.
– Ну? – она уставилась на меня поверх очков.
– Что?
– Ничего не хочешь мне рассказать? Например, как прошел день?
– Отлично! – я плюхнулась в мягкое кресло.
На столе уже стоял горячий чай с сырным печеньем.
– Про камень, как обычно, никаких известий, – я взялась за чашку.
– Я тебя просила оставить это…
– Я не понимаю, как ты так быстро успокоилась? Я считаю нужным покарать мерзавца!
– Это могут быть два разных человека, – устало вздохнула Матильда и посмотрела на часы,– что-то внук давно не звонит, стервец такой, ну и ладно, не больно-то и хотелось.
Я поперхнулась чаем.
– Кстати, он скоро приезжает.
– Ты уже пятый раз это повторяешь. Твой ненаглядный – Нейт. Я помню.