Но мысли Вестника непонятны такому ничтожному человеку, как Эстиний. Он не пытался осознать, о чем же размышляет великий лидер.
Нужно лишь следовать его плану.
Оборвать эти прекрасные связи тяжело, но поступить так пришлось. Выход из города никак не ограничен. Створы ворот давно рассыпались, а труху поглотили черви. Они жрали даже это. Пустую целлюлозу, оставшуюся после питания благословенной грибницы.
Граница города ограничивалась завесою из нитей, которая огладила головы всех выходящих. На безволосых черепах остались следы ядовитых ожогов. Грибница благословила священника и его послушников.
По ту сторону остались музыканты, напоследок разразившиеся криком. Они знали, что Эстиний обречен на успех, потому радовались свершившемуся факту.
Уходя, священник помахал оставшимся низшим, он улыбнулся им, хвастая заемными зубами.
Болезненный разрыв со связями оставил раны на душе каждого, покинувшего город. Эти раны будут напоминать о долге, кровоточить до самого момента воссоединения.
Пусть под землей протянуты тысячи тысяч тоннелей, устроены чудесные катакомбы и камеры вызревания. Поверхность принадлежит людям, профанам. Пока еще не знающим, что за их телами пришли святые люди.
Уже без пения, сопровождаемые тяжелым дыханием, культисты пошли в сторону реки. Это направление показалось им более перспективным. Дитя городской культуры – Эстиний, понимал только очевидные вещи. Реки всегда служили дорогами, разносили болезни и вероучения.
Логично воспользоваться именно этим.
У каждого свой путь, как сказал Вестник. Сам же он не ведал, какой путь ему избрать. Приладив отрезанный у судьи орган к промежности, Назгал игрался с отростком некоторое время. Оттягивал, сдавливал, болтал из стороны в сторону, но не мог добиться прочности вялой колбаски плоти. Та не желала каменеть, пропитываясь внутренними соками.
Вздохнув, Назгал оторвал прилипший к коже орган и отбросил его в угол. Нити продолжали шевелиться, из полых трубок вытекала на пол сукровица и белесая жидкость. Очередная неудачная попытка.
Прорвав диафрагму затянувшейся пленки на выходе из помещения, Назгал поднялся в развалины строения.
Некогда это был зерновой склад. Основа основ жизни города. Человек, владеющий этим местом, являлся настоящим господином всего муравейника. Его королем. Заняв это особенное место, Назгал надругался над древними установлениями.