– Не могу, Катюш, дела.
– Ну ладно, я побежала. До вечера, Смирнов!
Катя закрыла дверь номера, на автомате сунула ключ – карту в карман ветровки и побежала к автобусной остановке так быстро, как будто от этого зависела ее жизнь. И как бы она ни старалась не думать, мозг без ее участия складывал пазл из фактов; пазл, дающий ответ на главный для нее вопрос: кто такой Алексей Смирнов.
Глава 8
Ким Су Хен – офицер южнокорейских спецслужб, надвинув бейсболку практически на глаза и закрыв маской лицо, вытянув ноги и запрокинув голову, сидел у фонтана напротив посольства и делал вид, что любуется весенним небом.
На самом деле цепким взглядом он наблюдал за зданием.
Су Хен предполагал, что русской разведке станет известно о его задании – ликвидировать руководство КНДР. Надо признать, что они, русские, в этом хороши.
Агент ЦРУ подтвердил его предположения, дополнив сводку тем, что те, кому отдан приказ предотвратить воплощение его планов, прибудут на ближайшее организованное Россией мероприятие, сюда, в Сеул.
Буквально через несколько дней Су Хену сообщили, что в посольстве России будет проводиться выставка художников – импрессионистов.
«Видимо, хотят прощупать ситуацию, посмотреть на возможные действующие лица. А раз хотят посмотреть на лица, значит им известна только моя цель, но не моя личность. Впрочем, как и мне… Следовательно, исполнителей нужно вычислить и нейтрализовать. И сделать это быстрее, чем они сделают это со мной. И пока русские будут искать новых людей на замену, я успею выполнить все, что должен», – подумал Су Хен.
От мыслей его отвлекло входящее сообщение: двое. «Двое, так двое», – подумал Су Хен и, положив в рот жвачку, продолжал наблюдать за происходящим.
«Интересно, что бы он предпринял, зная истинную цель»? – подумал Родионов, видя, что отправленное им смс прочитано.
Чтобы выманить русских агентов и убрать их с поля действий руками южнокорейских спецслужб, ЦРУ кинули русским приманку, в лице Су Хена. Первым сообщив им о том, что готовящий покушение на лидера КНДР агент, будет на выставке.
«Жаль, не знаю, кого послал Лобанов – это бы упростило дело тебе, и не знаю, кто ты – это бы упростило дело Лобанову», – он ухмыльнулся и прикурил сигарету.
На долю секунды чувство гордости вспыхнуло в нем от все-таки недоверия со стороны обеих стран, на которые он работал. Ведь он всегда владел информацией только в общих чертах, будто знал то, что ему позволяли знать.