– Я сомневаюсь, что король меня послушает, – говорит он. – И я собирался в Брэдгейт на охотничий сезон. Все уладится само собой.
– Ты бы лучше остался здесь и помог всему уладиться, – твердо говорю я. – Конечно, тебе понадобилось уезжать на охоту, когда так много стоит на карте. Иногда я просто тебя не понимаю. Я не могу давать советы королю: я женщина. А ты можешь. А я со своей стороны подумаю об образовании Джейн. У нее хорошая голова, и ей пойдет на пользу такой режим занятий, как у леди Елизаветы. И поскольку король дает хорошее образование своим дочерям, он, конечно, захочет, чтобы невеста его сына была образованна не хуже. Я привезу Джейн в Лондон и представлю ее его величеству. Мы должны обеспечить ей все преимущества.
– Это не будет для нее преимуществом, если шотландская партия расстроится, – замечает Генри. – Мужчины в большинстве своем не хотят жениться на умных.
– Ерунда! И наша партия не расстроится! – резко возражаю я. – Твой долг об этом позаботиться. А я исполню свой долг. Раз ты беспокоишься, как бы Джейн не стала казаться слишком умной, я продолжу прививать ей женские добродетели, то есть скромность и послушание. Все упрямство – а я знаю, что оно в ней сидит, – будет из нее выбито. Я сделаю ее в первую очередь покорной и смиренной пред волей ее будущего мужа. Тогда она будет готова принять не только великое будущее, которое, без сомнения, ее ожидает, но и любое другое, что Господь пошлет ей, если ты не исполнишь своего долга.
– Фрэнсис, ради бога, умерь свой пыл, – ворчит Генри.
– Я делаю это для всех нас, – говорю я. – Разве ты не хочешь подняться выше благодаря этому браку? Ты ведь не меньше моего хочешь, чтобы наша дочь стала королевой. Я полагаюсь на тебя, Генри. Бог помогает тем, кто помогает себе сам, и с Его помощью мы обязательно это исполним, я тебе обещаю.