Наконец-то они прибывают в лоно цивилизации. Угнездившийся в изгибе долины Уикдон выглядит именно таким очаровательно-старомодным, как ожидалось. Свет от фигурных уличных фонарей заливает булыжную мостовую, живописные яркие коттеджи и лавки выстроились вдоль улиц. Гирлянды в витринах мягко поблескивают в дымке, освещая соблазнительно выставленные напоказ выпечку, овощи и фрукты, и больше чучел и оружия, чем найдется в ином военном музее. Что особенно поражает Уэса, так это полное отсутствие лабораторий алхимиков. В Дануэе их не меньше двух в каждом квартале: ювелиры торгуют вразнос заговоренными кольцами, в ресторанах подают еду, обещающую многообразие воздействий на психику, заводы полны мастеров, производящих прочную и легкую сталь, благодаря которой новоальбионская армия считается настолько грозной.
Пока машина с тарахтением тащится через центр города, местные приоткрывают входные двери и раздвигают занавески, чтобы посмотреть, как она проезжает мимо. Миловидная молодая женщина, подметающая улицу перед своей лавкой, встречается с Уэсом взглядом. Он невольно расплывается в широкой непринужденной усмешке. Женщина отворачивается, будто вообще не желает его видеть. Уэс с несчастным видом прижимается лицом к стеклу, холод которого ранит так же больно, как отказ. Он расстроен сильнее, чем готов признаться. Дома его знают. Там его любят. Его любят все.
Или любили до нынешней череды неудач.
Он ждет, что они остановятся возле одного из этих симпатичных, крашенных в яркие цвета домов вдоль главной улицы, но машина все едет и едет по ней к окраине города. Все реже попадаются фонари, распространяющие теплый свет, машину резко подбрасывает при выезде на проселочную дорогу. Уэс смотрит в заднее окно, где слабо светится сквозь выхлопы Уикдон.
– Послушайте, куда мы едем?
– В Уэлти-Мэнор. Ивлин живет чуть поодаль.
По дороге с крутыми подъемами и спусками они едут в горы, на подъемах двигатель протестующе взвывает. Уэс находит в себе смелость снова оглянуться на городок вдалеке и безбрежную ширь океана за ним. Вода потемнела до стального оттенка, ее пронизывают солнечные лучи цвета ржавчины. Секвойи скоро заслоняют обзор, и машина, проехав несколько тошнотворно извилистых миль под их устремленными ввысь стволами, со скрежетом останавливается перед одиноко стоящим домом из красного кирпича.