Она подошла почти вплотную, но Марк всё равно не замечал её.
– Приятного аппетита! – произнесла она, хотя от обеда на столике осталась лишь кружка для чаевых.
– Спасибо! – Марк наконец поднял голову, – о, Уля, ты как здесь? А мы… Ой, прости. Девочки, познакомьтесь, это Ульяна – моя жена, а это Ида, она стажируется у нас,– отрапортовал он.
– Правда? – Ульяна посмотрела на неё и язвительно произнесла, – Вы больше похожи на специалиста, чем на стажёра.
Но Ида совершенно не смутилась, демонстративно поднялась с места и резко протянула Ульяне руку:
– Меня зовут Ираида, я очень хороший специалист, – Уля невольно прикоснулась к её руке, она была холодная, как лёд. – Простите, мне пора.
Она направилась к выходу, и Ульяна на мгновенье почувствовала тошнотворный запах, который так же внезапно улетучился, как и появился. Она изучающе смотрела стажёрке вслед: та была довольно высокая, облегающая блузка и короткая юбка подчёркивали безупречную фигуру и идеальный загар, прямые черные волосы стянуты на затылке в конский хвост. Она почти неприлично покачивала бёдрами, и Ульяну охватила злость: да как она вообще смеет так разговаривать с ней!
– Почему она так воняет?
– Воняет? Не замечал, – Марк удивлённо посмотрел на жену. – Уль, ты чего?
Он упорно делал вид, что всё в порядке.
Весь оставшийся день Ульяна боролась с бурей эмоций, желанием закатить скандал, бить посуду, но понимала, что это было бы глупо и бессмысленно: ревность плохой подсказчик. А потом она почти всю ночь не сомкнула глаз. Ближе к утру кот Филя устроился у нее в ногах и, свернувшись калачиком, замурчал на всю комнату. Под это монотонное урчание Ульяна и заснула. Засыпая, она уже знала, что должна сделать, только бы все получилось.
Ночь не успокоила её, но утро придало ей решимости. Теперь она знает всё. Ей не нужно читать его переписки, следить за ним или расспрашивать общих друзей, – она бы и не стала опускаться до этого. Знание приходило из его взглядов, жестов, из того, как он ел свой завтрак, как поворачивал голову.
Марк же думал, что ведёт себя вполне естественно, пожалуй, только приподнятое настроение выдавало его. Да, он увлекся Идой, она, как заноза, застряла у него в голове. Но ведь ничего не произошло. Хотя, о чем это он, – пока не произошло. Марк понимал, что уже перешагнул ту грань, после которой нельзя остановиться, но испытывать угрызения совести у него не получается. И ещё эта назойливая фраза из «Дориана Грея»: «единственный способ избавиться от искушения – это поддаться ему», – почти преследует его.