воплощающий универсальный дух, который некоторые называют Богом. Может быть поэтому, когда музыкант излагает свару в ее совершенной и точной форме, и сам артист и ценитель его творчества могут испытывать чувство, похожее на то, которое испытывают, находясь в уединенном тихом храме, церкви или мавзолее и переживая внезапное прозрение.
Три
Большинство дней я ненавидела всю эту затею с посещением музыкальных уроков. После утомительного дня в школе я должна была ехать на автобусе до Моста Кеннеди под присмотром своей старенькой няни из Непала по имени Бхакти Майя, вместо того чтобы отдыхать в гостях у подружек или играть в кухню в саду, измельчая листья, добавляя их вместе с камушками в небольшие воображаемые блюда и подавая любезному охраннику здания. Причина была не столько в скуке повторения одной и той же ноты в течение целого часа, сколько в ужасе, который я втайне испытывала всякий раз, когда шла по тому району к дому учительницы.
Автобус останавливался на мосту, и мы должны были спускаться вниз по полуразвалившимся ступеням лестницы, чтобы попасть на улицу, где находился дом Дхондутаи. Бомбейские лестничные спуски – это своего рода несуществующая территория между двумя конкретными местами, такими как дороги или платформы. Они становятся излюбленным обиталищем маргиналов: попрошайки выбирают там себе любимое место и занимают его годами, наркоманы в трещинах стен и ступеней прячут свои иглы, а бездомные устраивают под лестницей свои жилища. Ступени моста Кеннеди, помимо обычного сброда, приютили также нескольких сутенеров, которые рыскали вокруг, куря сигареты и высматривая первых посетителей. Один из них с изъеденным оспинами лицом, когда мы проходили мимо, по обыкновению всегда был там и считал своим долгом отпускать неприятные комментарии в мой адрес.
«Пойдешь со мной, малышка?» – усмехался он. Однажды он задел рукой мою грудь (одиннадцатилетней девочки), и меня затошнило от страха и стыда. Но моя почти слепая няня Бхакти, шедшая позади, едва ли поняла, что происходит, из-за упрятанного глубоко за щеку шарика табака, давно притупившего ее восприятие неприятных реалий жизни. Не оглядываясь, я стремглав понеслась вниз по ступеням и остановилась лишь тогда, когда вбежала в здание, где жила Дхондутаи. Несколько минут спустя Бхакти Майя, задыхаясь, догнала меня и отчитала за побег. Ей было позволено так делать, так как она пришла работать в нашу семью в качестве части приданого моей матери и оставалась там в течение двадцати пяти лет до самой своей смерти.