– Что ты творишь? – слетает с моих губ. Голос мой осипший, почти неслышный, в горле щекочет, а взгляд мутит слезная пленка.
– Беру тебя в заложники, – я почти уверена, что под балаклавой он улыбается. – Бутылку самого дорогого виски, который у вас есть. Две. Ладно, три.
– От тебя сбежал твой Бриллиант? – не могу сдержаться я, поднимаюсь на ноги, пытаясь прикрыть рукой самое смачное пятно на блузке.
– Я сказал, пойло мне, – Ваня тыкает пистолетом в стоящих за стойкой девчонок. Быстро!
Мне не отвечает.
– Это мой стол, – я делаю девочкам знак, чтобы они не схватили по инфаркту от страха. – Что-то еще?
– Полицию вызвать успели? – Ваня опирается на барную стойку, глядит на Марику.
– Нет, – бормочет она, почти сползая на пол. – Пожалуйста, не убивайте. У меня ребенок.
– Да ну брось, что ж я какой-то маньяк? – Ваня стягивает маску, вызывая понятную оторопь у девчонок, прячет пистолет за пояс джинсов на спине, достает из кармана портмоне, отсчитывает несколько крупнономинальных купюр. – Хватит за неудобства и на
шоколадку ребенку? За виски отдельно рассчитаюсь.
В этот момент я с трудом удерживаюсь, чтобы не треснуть его прямо по спине. К чему был весь этот цирк? Еще один решил поиграть со мной в куклы. И роль куклы опять я. Даже не
разговаривает со мной.
Меня вдруг накрывает тупой усталостью. Я плюхаюсь на стул и прикладываю к ране под коленом салфетку, которая тут же пропитывается кровью.
– Виски тебе не понравится, – выдаю с ухмылкой, которую он не видит. – Разбавленный.
– Девочки нальют мне нормального, правда? – снова им, не мне.
– Самого лучшего, – заикаясь убеждает Марика и бросается к бутылкам на стеклянных полках.
– Приятного времяпрепровождения, – выдаю с горечью и каким-то разрывающим разочарованием, распирающим грудную клетку.
Встаю и хромая плетусь в сторону служебного выхода. Я не готова. Не готова. Не выдержу нового раунда его игр.
– Стоять, – насмешливо и даже издевательски. – Я твой стол, помнишь?