Их старший брат кричал до хрипоты, требуя немедленно прекратить, но никто его не слушал.
– Что вы здесь устроили? – гаркнул на близнецов Пьер, и дочери в одно мгновение притихли. Только пух плавно опускался в воздухе. – Разве могут девочки так себя вести? Что это за побоище?
Запыхавшиеся, раскрасневшиеся близняшки, похожие друг на друга как две капли воды, удивлённо уставились на отца, выпучив карие глазки. А потом одна из них расплылась в довольной улыбке и, прежде чем Пьер продолжил свою гневную тираду, бросилась прямо с кровати на руки отца, твёрдо уверенная, что он её непременно поймает. И Пьер поймал. И её сестру, которая прыгнула следом, тоже. Близняшки повисли на отце и принялись целовать его в щёки.
– Бриджитта! Лильгельанна! – воскликнула мать и попыталась оторвать девочек от мужа. С одной у неё получилось, но вот вторая вцепилась в рубашку Пьера с такой силой, что ткань угрожающе затрещала.
– Папа, папочка! – затараторила девочка, жалобно глядя на отца. – Ты так давно нас не будил! Мы так скучали!
– Бриджитта, – возмутился Мишель. – Не подлизывайся! Вам всё равно придётся отвечать за Лео и подушки. А ещё…
– Папочка! – перебила брата девочка и жалобно зашептала. – Мы должны купить Лео траву. Оказывается, в мыле нет травы. Там всё врут на упаковке! Его вчера рвало весь день…
– Потому что вы его мылом накормили, дура, – не выдержал Мишель.
– Папа! – заплакала самыми «искренними» и крупными слезами Бриджитта. – Мишель плохой! Он всегда нас обижает! Он обзывается постоянно!
Пьер решительно снял с себя дочь, поставил рядом с Лильгель и Мишелем, которого близняшки тут же попытались ударить довольно синхронно. Но и это отец успел предотвратить.
– Немедленно замолчали все! – сурово проговорил он, сверля детей взглядом. – Мишель, обзывать сестёр нельзя! Независимо от их поступков. Это очень плохо! Ты старший. Должен подавать пример. Не удивительно, что они не хотят тебя слушать.
Бриджитта довольно улыбнулась, а Лильгель продемонстрировала брату язык.
– Теперь вы, – брови отца нахмурились сильнее. – Начнём с кота. Ответьте мне, мои дорогие, вы пробовали мыло?
– Оно щиплется, – ответила Лильгель, отрицательно качая головой. А Бриджитта обижено надула губки и смотрела на отца исподлобья, словно на предателя.
– А на вкус и того хуже, – продолжил Пьер. – Лео такой же живой, как и вы. И ему, как и вам, нельзя есть мыло, шампунь, зубную пасту и любые другие бытовые средства. Лео болел вчера из-за вас.