– У тебя не все потеряно, – подбадривала его Света, – когда-нибудь вместе воплотим ее в жизнь.
Две недели. Две самые чудесные недели пролетели в одно мгновение. Расставались как будто навсегда. Гриня сдержал обещание – вернул лодку, привязал на пристани лодочной станции.
– Утром сами разберутся, чья она и кому принадлежит, – сказал он и обнял Свету. Она плакала. Ей не хотелось разлучаться, а Гришку манила даль. Ему не терпелось сорваться осенним листом с ветки дерева и унестись по дуновению ветра.
– Я буду ждать, – сквозь слезы сказала она, подходя к дому.
Гриня поцеловал ее еще раз и поспешил удалиться. Он не любил сентиментальности, не мог их переживать, не умел долгое время на чем-то сосредотачивать мысли.
Он уходил, а она еще долго смотрела ему вслед. Даже когда
он исчез, она продолжала смотреть в ту сторону, и он чувствовал ее взгляд. Замкнутая система воспитала в нем умение достигать своих целей. Даже если эти цели несут за собой разрушение собственной жизни. Над последствиями он задумывался потом, воспринимал их без сожаления: «Могло быть и хуже», «Кому-то сейчас намного хуже, чем мне». Останавливать его не имело никакого смысла. Что-то невидимое толкало его вперед. Посадить дерево – значит пустить корни своей жизни в определенной местности. Построить дом – значит воспитать свой дух. Родить сына – значит создать семью и оставить после себя поколение. Гриня Рубахин не был готов ни к одному, ни к другому, ни к третьему. Цыганская душа требовала дорогу. Ведь цыган – это не нация. Так как нация имеет государство, веру, царя. У цыган нет ничего подобного. Значит, цыганом может быть любой. Цыган – это просто образ жизни. Дорожная душа, требующая постоянных перемен. Таков был Гриня Рубахин.
Утром следующего дня он уехал на корабле, где его одноклассник работал рулевым мотористом. Такие достопримечательные места, как «Щеки», «Пьяный бык», «Ленские столбы» и многие-многие другие остались позади. Впереди оставалась дорога в неизвестность, но его это не пугало и не останавливало, а вдохновляло. Жажда познаний не давала ему покоя и полностью им владела. Жизнь на одном месте его утомляла и делала грустным…