– Я думаю, это очень милостиво с его стороны, учитывая, сколько его храбрых воинов полегло в ваших землях. – Разгорячившись от выпитого, возмутился лушар, вспомнив разгромленные отряды. – Сколько жен и детей наших, остались без своих кормильцев, став вдовами и сиротами.
Эти слова задели его собеседника, и только что ласковые очи, из-под сдвинутых бровей загорелись грозовым огнем.
– Вождь войск единодержца, забыл видимо, кто пришел с войной на чужую землю! – Вспыхнув, свергнул он словами. Но вовремя одумавшись, тут, же остыл и став вновь приветливым и благожелательным, начал вещать, поминая о причиненных обидах пришельцев. – По вашим воинам есть, кому скорбеть. Кто будет скорбеть, о наших? Чьи жены и дети, не заплачут уже по ним и не помолятся об их успокоении, и не потому, что бессердечны, но оттого, что сами лежат убиты и сердца их не бьются больше. Говоря о вдовах и сиротах Ки-Саи, вождь не вспоминает о том, сколько зла принесли мужья и отцы их, сколько ими было сделано насилия народу и племени нашему.
Колдун говорил, о том, как трудно будет им восстановить порушенное этой войной, о том, как кукхулунцы настроены к миру и не хотят больше проливать крови, о необходимости их народов жить в добрососедстве.
Он говорил тихо и ласково, что у Шешу захмелевшего от паров эштина и удобно расположившегося в кресле, начали смыкаться веки и слова собеседника, не вызывали уже раздражения. Ему казалось справедливым теперь, что за беды, причиненные его воинами, Ки-Саи должно само возместить кукхулунцам ущерб.
– Если ваш царь, послушает нас и пойдет на союз равноправный с нами, то дети Кукхулунна будут только рады иметь столь сильного союзника, и подскажут другим племенам Йарима, вступит в наш союз. – Увещевал жрец, незаметно проникнув в тревожные думы пришельца. Он успокаивал его, проникая своими речами все глубже и глубже, будто зная о сокровенном. О том, что все переменится и его больная дочь, вскоре перестанет страдать и жена не будет больше плакать, и пусть не терзают его больше думы, что когда-то остался жив, ибо теперь он одним решением, одним действием, в состоянии изменить судьбы людей. Невольно глаза Шешу заполонили слезы, он вспомнил, как однажды, вопреки недовольству супруги, взял с собой в поле свою маленькую дочь, поддавшись ее бесконечным уговорам. И как она, простыв под холодными порывами осеннего ветра, охваченная злыми димами, чуть не ушла с ними в призрачный край Кур. После чего не вставала уже больше. Все старания лекарей, ни к чему не приводили. Оставалось только молиться и надеяться на милость богов. Но он благодарил их и за то, что они оставили ее ему в утешение, хотя бы и так. И вот он слышит, что все может повернуться в лучшую сторону. Видением явилось ему, как его выздоровевшая дочь радостно бежит к нему, а жена, чьей улыбки он не видел уже так давно, весело смеется и глаза как прежде светятся счастьем. Вспомнил, как когда-то из сотен братьев по оружию, он был одним из оставшихся в живых вынужденных перейти на сторону победителя, чему он с тех пор всегда пытается найти оправдание. Но чувство вины внутри, все равно не отпускает и не дает покоя. Жрец говорил и Шешу все больше проникался к нему. А тот говорил, что многое, что делается людьми, отражается в их будущем. Боги предначертывают нам судьбу один раз, но как повернется она, зависит, от того, как мы поведем себя, ибо слова их хоть и истинны, но неоднозначны.