Для подтверждения платежеспособности мы с Филюком на публике всякий раз появлялись с небольшим чемоданчиком-дипломатом, чернота которого бросалась в глаза на фоне пестрых футболок и пляжных тапочек. Филюк не расставался с дипломатом даже у моря. Если ему в голову ударяла блажь искупаться, то за чемоданом присматривал я. Но не подумайте, что в дипломате и в самом деле хранилось что-либо ценное. Мы до отказа набили его фальшивыми долларами, которые наштамповали на цветном принтере.
И все у нас поначалу складывалось хорошо. Мы пощипывали местных шулеров, но случилась то, чего я опасался более всего. Все пошло кувырком из-за женщин, вернее, из-за одной из них.
Дело в том, что всем хлопотливым гостиничным хозяйством заведовала двадцатилетняя дочка Такиходова – Ангелина. Имя это ей подходило как никому другому. Стройная, гибкая тростиночка с яркими губками и огромными распахнутыми глазами. Так что не удивительно, что неустойчивый в этом отношении Филюк воспылал к ней горячими чувствами более чем к карточной игре. А это пагубно сказывалось на нашем бизнесе.
Что мне оставалось?
Я отправился в ближайший бар и решил оживить интерес к нашим особам, изобразив изрядно загулявшего золотодобытчика.
К тому времени я уже много лет не злоупотреблял – во всяком случае, знал свою меру. Но в далеком прошлом имел некоторый опыт, так что подвыпившего человека изобразил достоверно. Не уверен, что с подобным амплуа справился бы во МХАТе, но в любом областном театре в грязь бы лицом не ударил.
– Гарсон, шампанского! – орал я на весь зал. – Да не то пойло, что ты притаранил вчера!
В питейном заведении меня быстро оценили по достоинству. Вскоре за моим столом сидели два собутыльника, жизнь которых, несомненно, завершится на каторге. Они гоготали над каждой моей глупой шуткой и наполняли мой бокал, стоило мне отвернуться. Они с интересом внимали моим «откровениям» о громадных деньгах, доставшихся моему товарищу от дядюшки, который благополучно загнулся в Бельгии. Но мой дружок, – объяснял я, – всю жизнь стрелявший червонцы до получки, до того контужен богатством, что боится его потерять. Он даже на ночь кладет чемодан с деньгами под подушку.
– Представьте идиота! – возмущался я. – У него денег – куры не клюют, а он не покупает ничего лишнего, чтобы не выдать себя. Но я его раскручу! Ох, и раскручу – устрою в отеле серьезный бордельерчик! Девочек я уже присмотрел.