Ундин прекраснейшие лица их провожали, смех и крик…
И город не был обойден: вода бурлила по каналам,
Остовные вздымала камни, врываясь вихрем в каждый дом.
Венеция средь бурных вод прощальной прелестью сияла,
Укрыта соляным туманом… Но к небесам воззвал народ!
И возгорелись облака, коснулися креста Сан-Марко —
К пучине гибельной и яркой простерлась Ангела рука!
«Оставь людей, Владыка моря! Венеция войдет в века,
На то дана Господня воля, твоя же власть хоть велика,
Но, знаешь ты, не беспредельна: пучина отдана тебе…
Закон с начала мира первый – Господня слава на земле!
Предстательством Святого Марка здесь вера Господа крепка,
Прекрасней небесам подарка не знали темные века.
А твой народ, морей Владыка, живет без веры и души,
Пресветлого не зная лика, спасения себя лишив.
И, проживая срок свой долгий, они уходят в никуда,
Не сожалея и не помня, тела их – пенная вода…
Владыка, небеса готовы с тобою заключить завет:
Венецию покинут волны, вернется благодати свет,
И ты дашь городу возможность жить дальше, отворишь моря.
Пусть власть твоя не станет тверже, но это будет все не зря:
Народу моря дар чудесный дает отныне сам Господь,
Дар милосердный, благовестный, призревший тление и плоть.
Тот, кто полюбит жизнь земную, спасенье сможет обрести,
И душу воспринять святую, и Господу сказать «прости» —
Ему откроется обитель бессмертных наднебесных тайн,
Где всепрощающий Спаситель ему дарует светлый рай!»
Затихла буря… посредь волн Владыка моря показался,
Вокруг соленый ветер рвался; но, памяти печальной полн,
Пред Ангелом теперь стоял Владыка, что с начала мира
Пред тленом времени бессилен, любимых навсегда терял —
Жен, дочерей и сыновей, ему даривших свет и радость,
Вела безжалостная старость под сень коралловых ветвей.
Потом неотвратимо смерть тела их пеной рассыпала