Чтобы скрыть свой, как мне казалось, блеклый русый стала красить волосы в блонд и укоротила длину по плечи. Старалась выглядеть ухоженной и красивой. Для кого?
Мои карие глаза иногда отдавали зеленью, если использовались в макияже фиолетовые оттенки. Сейчас же, обрамленные небольшими морщинками, они были наполнены грустью и усталостью. Даже они кричали о моей несчастной жизни. Пухлые от природы губы достались мне от мамы. Нижняя и верхняя были практически одной толщины. За это в школе меня называли рыбкой. Смешно, но Юра никогда не называл меня ласково, просто Маша.
В спальне зазвонил телефон. Я знала, что это папа: специально поставила на него другой рингтон, чтобы уж наверняка.
– Привет, папочка, – до сих пор не решилась сообщить ему о своём решении развестись. Он поддержит, просто не хочу говорить о причинах и о своём мерзком поступке, о котором я буду жалеть до конца жизни.
– Машуля, здравствуй, – родной голос немного приободрил. – Я хотел бы пригласить тебя в гости к нам. Хочу познакомить тебя со Светланой, – я молчала.
«Ну вот, что сказать ему? Что я не хочу видеть его очередную куклу?»
– Растеряша, давай, дуй к нам. Мы сегодня на даче, – слышу тёплый голос отца с приказными нотками, и на моём грустном лице тут же появилась тёплая улыбка, потому что только он меня так называет – Машей-растеряшей.
– Хорошо, – сдаюсь родителю. – Что-нибудь привезти? – радостный Шилов не скрывал облегчённого выдоха.
– Ничего не надо. Давай, ждём, – не прощаясь, он завершил вызов.
***
Не удержавшись, я всё-таки заехала в любимую кондитерскую и взяла пирожных. Тех самых, которые очень любила мамочка. Не знаю, кому я хотела этим что-то доказать себе или папе. Да и к тому же, откуда этой Светлане знать о предпочтениях первой жены Шилова Александра Михайловича. А может быть я просто хотела показать свою вредность и ткнуть отца в действительность, вырвать его из лап очередной расфуфыренной особы. Почему-то была уверена, что она выглядела именно так. Этакой инстасамкой и обязательно, чтобы звала папу «пусик». Так живо представила это, и сразу поморщилась, пустив смешок.
Чёртова пробка затянулась. И я в очередной раз была вынуждена написать папе, чтобы он не волновался. С тех пор, как он освоил новомодные приложения, нигде не давал мне покоя. Хорошо, что хоть в инстаграме его не было. Хотя откуда мне знать? Я не сидела на этой платформе с университетских времен. Воспоминания о той счастливой жизни в воздушных замках больно кольнули.