«Нет, я вам не изнеженный турист, и не в таких местах бывал, не такое видел и не с такими людьми трапезничал», – отвечал я твердым взглядом, выдержав безмолвную дуэль.
«Да-да. Я вижу, ты не такой. Ты молодец, ты сильный, смелый и такой красивый. Купи платок из натурального кашемира, бусы или орешки!» – твердили глаза молодого парня, трясущего перед моим лицом своей продукцией.
Улица заметно расширилась, но просторней не стало. Нескончаемый людской поток, словно вода, заполнял все пространство. Я приближался к мечети, шагая вперед и смотря по сторонам. Народу еще прибавилось. «Их там подвозят, что ли?»
Усталые чумазые трудяги сидели на пыльных мешках и старых телегах, покуривая самокрутки, и уныло глядели вдаль. Изможденные нищие протягивали сальные трясущиеся руки, ожидая подати. Улицы и дома напоминали старый сарай или захламленный балкон с антеннами, коробками, рекламными вывесками, грязными тряпками и затасканной одеждой, свисающей со стен разрушающихся домов. «Добавить велотренажер, баллоны, ржавую гирю – точно будет настоящий отечественный балкон». Разветвленная паутина электропроводов, окутавшая здания серого города, покрытого пылью, словно сигаретным пеплом, свисала со столбов. Под ней хаотично двигались толпы людей. Глаза разбегались, барабанные перепонки звенели, все каналы восприятия работали на пределе, испытывая жуткий стресс. Слишком уж большая концентрация всего приходилась на один квадратный метр делийской повседневности.
«Не вздумай здесь ни до чего дотрагиваться», – твердил мне мой внутренний голос.
Но, несмотря на весь этот хаос, Дели мне понравился уже с первого взгляда, привлекая своей аутентичностью. Многолетняя история встречалась здесь на каждом шагу: в причудливых зданиях, в резных дверях, в одежде и обрядах местных жителей. «Здесь по-другому быть и не должно, ведь это Индия».
Казалось, до мечети я не дойду никогда, но наконец перед глазами возникли большие ворота и вывески с надписями на хинди. Крутая лестница с высокими ступенями устремлялась вверх, к величественному памятнику.
На входе попросили снять обувь, заплатить за билет и еще добавить за фотоаппарат.
– Но почему другие не платят? – пожаловался я, указав на европейскую пару с маленьким фотоаппаратом-мыльницей.
– У тебя большой, поэтому надо заплатить! – сурово заявил человек на входе.