Эта такая же мелочь, как и крепить бочку самоспасателя за спиной, а не вешать на лямку через плечо. Самоспасатель, хоть и важная штука, но пригождается один раз на тысячу. Штука несет в себе запас кислорода, рассчитанного на десять часов. Полезно при завалах и обрушениях, однако: обрушения очень редки. Да и, оказавшись под завалом, ты скорее умрешь придавленный тоннами грунта и скалы.
И винтовка… ТВС. Тактическая винтовка специальная. В длину не больше локтя. Но если разложить приклад, то такой уж маленькой она не кажется. Толстый ствол оснащен штатным глушителем, чтобы грохот в тоннелях не вызывал осыпание пыли и сход сыпучих пород. Пыль… она, ведь, если поднимется, то ни черта же не видно. Но я говорил о винтовке: ты пристегиваешь ее к кольцу подмышкой один раз за смену. И отстегиваешь – тоже один раз. Иначе потеряешь.
Все эти хитрости показали мне те, кто воевал тут еще до меня. Это не безоговорочная истина. Это лишь смекалка людей, что пробыли на передовой дольше меня.
– Построиться! – прозвучал командный голос.
Я обернулся и увидел человека с красной повязкой на правом плече. Это авангард. Мне к нему.
Затянув покрепче свою повязку и, закрепив бочку самоспасателя на поясе за спиной, я трусцой подбежал к командиру звена.
– Быстро ты, – грубый голос проходил через закрытый шлем, попутно отражаясь от высокого воротника.
– Стараюсь, – встал я напротив и положил руки на ТВС.
Командир обошел меня и удовлетворенно кивнул. – Молодец. Сколько у тебя было вылазок?
– Пятьсот сорок три!
– Сколько тебе лет, сынок? – командир поднял забрало шлема, показав исписанное шрамами лицо, что белели на грубой синей щетине. Мне, даже, показалось, что у командира нет одной ноздри. Суровый мужик попался. Никогда его тут не видел.
– Двадцать семь.
Мужик достал самокрутку и поджог ее прямо тут, в буферной зоне. Складывалось такое ощущение, что он тут главнее всех, хоть и ходит в зачистку.
– Это, выходит, что ты не пропустил, почти, ни одного дежурства?
– Ни одного.
– Игорь, – командир протянул руку, – Я с северных ворот. Сегодня командировали сюда. Рад, что буду в авангарде с таким ответственным бойцом.
– Рад служить, – я растерянно пожал ему руку, так и не поняв, чем же приглянулся.
К тому моменту, как самокрутка Игоря начала плавить его щетину, подоспели еще трое. Командир выплюнул уголек на блестящий пол и приказал построиться. Снова.