Спасатели и полиция работали сутками, разгребая завалы и надеясь найти выживших. Добровольцы оказывали посильную помощь, сопровождая раненых к машинам скорой помощи, и составляя списки пострадавших по найденным документам, а так же со слов тех, кто был в сознании и мог говорить.
Там–то Паша и повредил ногу. Раздробило всмятку куском скалы, когда участвовал в спасательной операции. Сам чуть не погиб, и в больницу попал надолго. О дальнейшем узнавал уже со слов коллег.
Трагедия эта потрясла жителей и говорили о ней ещё долго. А в этом году у скалы появился небольшой мемориал при поддержке местной администрации.
Версия о природном катаклизме, послужившим взрыву была отметена, когда работавшие на месте трагедии криминалисты обнаружили остатки взрывчатого вещества, содержащие неизвестные науке химические элементы. Заговорили о теракте, а к башням понаехали все, кому не лень.
Доклад же о неопознанном веществе привлёк и правительственные спецслужбы, которые прибыв, изъяли все материалы по взрыву, включая образцы вещества, огородили огромную территорию вокруг образовавшихся башен, разбили лагерь, долго что–то изучали, и наконец убыли, скинув в итоге две «башни» на местную полицию: скала ваша, вот сами и возитесь со своим терактом. «Теракт» прозвучало, как окончательное определение произошедшего, о веществе ни слова, образцы тоже не вернули.
После экстрасенсы потянулись, дескать «место силы» почуяли. Были еще совсем смешные товарищи с рамками, паранормальные следы искали, но и эти отвалились со временем.
В управлении розыскные мероприятия провели, но установить связь взрыва с террористами не удалось, да и ответственность на себя за якобы теракт никто не взял.
А в химии они не сильнее спецслужб были, вот и хотели убрать дело на полку, да только племянница главного активничала, что всплывёт эта химия в каком крупном теракте, с них спросят. А им и ответить нечего будет. Им поручили, а они не разобрались. Так и вырос в цокольном этаже отдел ради одного происшествия.
Павел иллюзий не питал, понимал то списали их: его, ставшего инвалидом, напарника Васька, который всё ещё по больницам кочевал, Петровича, который с женой Бога молил о ребёночке, да всё без толку. А тут вынужден был не одно детское тельце вскрывать. Не выдюжил, запил.
Списали их, но не выбросили, кинули подачку в виде нового отдела и забыли. В общем отстой. Но с зарплатой. Платили исправно и даже премию к новому году выписали.