– Хорошо, – недовольно проворчал Людмила. – Я говорю. Что это меняет?
– Голос твой услышал…впервые за полгода, – покачал головой Егор. – Это все меняет! Как же я в тебе ошибся.
– Егор, – Людмила принялась плакать навзрыд. – Я хотела тебе сказать, но не знала, как.
– Опять несешь какую-то чушь, и слезы свои наигранные прекрати. Они больше на меня не действуют, – мужчина пресек всяческие попытки Людмилы вызвать у него жалость. – В чем еще ты меня обманываешь? Может, ты еще и ходишь? – Егор в ярости перевернул коляску, в которой сидела мать. – Вставай!
– Что ты делаешь? – закричала женщина, лежа на полу. – Я не могу встать! Подай руку!
– Нет, – Егор с отвращением смотрел на мать.
Как она смогла за такой короткий миг убить в нем чувство любви и жалости к себе?
На крик судьи Громовой тут же прибежала Наталья. Она с укором взглянула на продолжавшего стоять, как ни в чем не бывало Егора и, проскрежетав зубами, прошептала:
– Уйдите!
Но мужчина не двигался с места, наблюдая за тем, как Наталья пытается приподнять Людмилу.
Спустя пару минут Громова с помощью сиделки снова уселась в коляску. Заливаясь слезами, она указала на дверь:
– Я не хочу тебя больше видеть! Уходи!
Но Егор продолжал стоять, вглядываясь в лицо матери и стараясь понять, что с ней не так.
– Если вы не уйдете, я вызову полицию! – Наталья решительно схватила со стола телефон.
Егор молча фыркнул и не спеша покинул комнату матери. Нет, ему нельзя был приписать хладнокровие и безразличие, как и то, что он наслаждался мучениями матери.
Когда он выкинул Людмилу из коляски и увидел, что без посторонней помощи она и, правда, не сможет подняться, ему очень хотелось прийти к ней на помощь.
Но воспоминания о том, как она исковеркала всю его жизнь, мешали мужчине сделать это.
Чувство жалости и чувство ненависти боролись в нем в этот момент. Хорошо, что подоспела сиделка.
– Людмила попросила вас собрать свои вещи и съехать, – Наталья выглянула из комнаты, услышав рядом шаги Егора.
От этих слов внутри мужчины вспыхнули гнев и негодование. Любовь и жалость к матери тут же отошли на последний план.
– Ваша хозяйка, на минуточку, забыла, что эта квартира по всем документам принадлежит мне. Раз она снова вспомнила, как говорить и учится ходить, то пусть вместе с вами и переезжает в свою трешку в центре. У вас на сборы время до утра, – Егор направился к выходу и, громко хлопнув дверью, покинул квартиру.