– Вы зря тратите время, мне ничего этого не нужно, – продолжаю я, стараясь не обращать внимания на головокружение и сухость во рту, будто я проглотила полную ложку пыли.
Зельдаборн кривится, как от боли. Хельгамина стоит разинув рот.
С шифоновой тканью, всё ещё приколотой к моему лоскутному платью, и съехавшей набок короной из вороньих перьев я начинаю отступать в сторону двери. Ощущение, что я в ловушке, словно голубь на чердаке, – удары крыльев бесполезны, взгляд мечется в поиске пути к спасению. Трое моих надзирателей молча наступают. Но прежде чем они успевают сказать, что стараются ради моего же блага, я выскакиваю в коридор и бегу вниз по лестнице, путаясь в складках ткани.
В конце коридора я сворачиваю в библиотеку.
Джек и мэр стоят, склонившись над чертежами, разложенными на колченогом деревянном столе, и серьёзным тоном обсуждают предстоящий праздник, делая пометки на полях.
– Возможно, в этом году нам следует использовать вдвое больше пауков, – говорит Джек. – Пусть они будут в углах каждой спальни.
– Паутина – это всегда успех. – Мэр кивает в ответ, сосредоточенно постукивая пальцем по столу. – И не забывай, что в этом году производство конфетной кукурузы сокращено, так что нам придётся искать альтернативу.
Джек выпрямляется:
– На болоте по-прежнему не хватает сахарного воска?
– Боюсь, что да. Но у нас есть идея сделать конфеты в форме летучих мышей.
Джек озабоченно потирает лоб:
– А у нас достаточно чёрной смолы?
– Я уточню у Циклопа, но на прошлой неделе он заверил меня, что смоляные ямы глубоки, как никогда.
– Хорошо, – кивает Джек. – Ещё я хотел спросить насчёт Оборотня. Слышал, у него болит горло, так что, вероятно, он не сможет завыть на луну в этом году. Это так?
Мэр открывает рот, чтобы ответить, но я прерываю его своим внезапным появлением.
– Джек, – тихо зову я. – Мне нужно поговорить с тобой.
Он поворачивается и широко улыбается, при виде меня у него в глазах вспыхивают искорки нежности.
– Я… – Я делаю шаг вперёд, чтобы попасть в свет лампы. – Мне во всём этом как-то не по себе.
Я приподнимаю подол чёрного шифонового платья, чтобы он увидел с десяток слоёв ткани, похожей на огромный кружевной торт или плотный слой паутины. Корона из вороньих перьев сползает всё ниже, скользя по моим слишком прямым волосам.
Джек приподнимает костяные надбровные дуги и задумчиво склоняет голову набок.