Только что – мы отдали последние деньги Оксане, она старшая из менял в этом районе. Мы используем в основном своих, русских и украинцев, так работать проще. Оксана – баба пробивная, в девяностые бросил муж с ребенком – приехала сюда, без языка, без копейки денег – сейчас у нее уже пять точек общепита, причем все пять – в центре. Плюс наша подработка. Вообще я замечаю, что в Аргентине как раз пробиваются чужаки – которые не знакомы с милыми местными традициями бардака. Возможно, рано или поздно президентом Аргентины станет русский (Киршнер по матери, по-моему – поволжская немка) и покончит с местным бардаком раз и навсегда.
Хотя тогда – Аргентина перестанет быть Аргентиной.
Bésame, bésame mucho
Сomo si fuera esta noche la última vez
Bésame, bésame mucho
Que tengo miedo a perderte, perderte después
Самая известная песня на испанском – льется через динамики, а в душе – будто кошки насрали…
– Дон Хосе отбирает бизнес? – негромко спрашивает Юрец.
– Нет.
– Тогда что…
– Да как сказать…
– Как есть. Я не тороплюсь.
Не торопится он…
Я вообще человек, который не испытывает никогда потребности «излить душу». Тефлоновая она у меня – за редкими исключениями. Но сейчас – я рассказал Юрцу многое. Возможно, даже слишком многое.
Юрец – фыркнул, стукнул по рулю
– И это – всё?
– А что – мало?
– Нормально. Ты дядю Мишу знаешь?
– Нет, кто это?
– Еврей один. Как раз из Одессы. Если он не узнает за два дня, где этот парень – я свои штаны съем.
– Самонадеянно.
– Как есть. Он многих тут устроил… ты же понимаешь, евреи друг друга держатся.
– Позвонишь?
– Зачем звонить? Сейчас поедем?
– Куда? – тупо спросил я. Туплю сегодня.
– Да тут недалеко. Он здесь, в Аргентине…
***
Дядя Миша – как, оказалось, обитал совсем недалеко от вокзала – в районе, называемом «бища Лугано». Она хоть и называется «бища», но это не трущоба, а полноценный спальный район, наподобие нашего Бутово или Химок – двадцати с лишним этажные дома и скверная криминогенная ситуация, в том числе и потому, что рядом находится уже самая настоящая трущоба – Бища 31. Мы решили проехать электричкой две остановки до Хенераль Бельграно, а там – пешком. Автомат – Юрец оставил в машине, но пистолет, переделанный в «почти автомат» был при мне. Надо ли говорить, что на входе на вокзал Ретире не было металлоискателей, и никто и никого не проверял. А кого проверять – бомжей, которые под стенами лежат или торговцев, которые всяким палевом торгуют как у нас на вокзалах в девяностые? Хотя по уму такое оружие брать не стоило, пристанут – что, с автоматом отбиваться?