Наш последний разговор состоялся в конце августа. Максим отрапортовал о своем прибытии по месту назначения, завершил его лаконичным: «Созвонимся», – и это фактически поставило точку в наших отношениях. Никогда не понимала этого странного слова: по-моему, его употребляли как раз в случаях, когда следующий звонок откладывался до бесконечности и вообще непонятно, кто кому должен позвонить. Каждый надеется на другого, и милый самообман еще некоторое время поддерживает иллюзию продолжающегося общения.
У Максима начинается совсем другая жизнь, которой я сама живу уже целый год, с новыми знакомствами и иным окружением. Похоже, мне в ней места не останется – того факта, что мы из одного города и были знакомы раньше, слишком мало.
Не могу сказать, что меня это огорчало. К счастью, ничего особенного между нами не произошло, я не успела сильно в него влюбиться, как, думаю, и он в меня. Да, собственно, даже о влюбленности речь не шла – возникла мимолетная симпатия, подогретая необычными обстоятельствами знакомства и последовавшим за ним расставанием на неопределенный срок.
Конечно, в том, что оно стало не столь продолжительным, была большая заслуга Максима. Он оказался не чужд театральности и склонности к спецэффектам – недаром на вечере встречи в школьном концерте блистал в роли короля. Иначе как объяснить его сногсшибательное появление во дворе университета и потрясающую сцену с поцелуем у всех на глазах? Мы же с ним были будто на сцене в ярком свете нацеленных на нас прожекторов. Уверена, он также упивался всеобщим вниманием и – чего уж там скрывать – восхищением, как я сама.
Но этот короткий миг миновал, и снова наступили серые будни, наполненные повседневными заботами и треволнениями. У меня начались каникулы, у Максима – нервотрепка, связанная с поступлением в вуз и переездом в другой город. Я прошла через подобное годом ранее и на собственном опыте знала, как это способствует резкому взрослению и расставанию с наивными детскими мечтами.
И вот теперь, когда я практически попрощалась с Максимом, мысленно поблагодарив его за яркие и незабываемые впечатления, мне о нем так неожиданно напомнили. И кто! Пашка Торопов, у которого не было и не могло быть с ним ничего общего.
– Ну есть, – настороженно подтвердила я. – А что?
– Кто именно? – деловито уточнил Пашка.