Не знаю.
Я посмотрел на часы. Полтора часа. Точно не придет. Точно.
Да и было бы глупо ожидать, что придет…
Я поднялся из-за стола, оставив на нем катеринку. Поклонился, глядя в глаза певице, – обычное дело для русских дворян – проявить уважение, – отчего певица сфальшивила в одной ноте. Это ничего. Пусть поет…
Получил в гардеробе пальто совершенно омерзительного стиля, но зато теплое. Запахнув его покрепче, вышел на улицу через стальные двери, которые давно заменили здесь стеклянные, предусмотренные проектом первоначально. Ветер, несущий с гор холод и мелкий, крупкой снег, голодным зверем вцепился мне в лицо. В стороне у костра грелись замерзшие усатые нафары.
Зима. Холод. Никогда не любил зиму, чтоб ее…
Нащупывая в кармане брелок противоугонки, направился к стоянке, где меня ждала бронированная машина.
– Эфенди…
Повернулся. Молодой парень, с короткими турецкими усиками, закутанный от холода в пуштунское бесформенное покрывало. Таксист, к гадалке не ходи. Интересно, как его сюда пустили: сюда не пускают таксистов из-за угрозы террористических актов, постояльцев привозят-развозят машины, принадлежащие отелю. Наверное, родственник одного из тех замерзших нафаров, греющихся у огня.
– Эфенди, такси совсем недорого.
– Рахман, дост, – вежливо сказал я, – но у меня есть машина.
– Эфенди… – не отставал таксист, – дороги Афганистана опасны, а там, где вы хотели бы оказаться, особенно. Вам нужен провожатый, иначе вы никогда не доберетесь до своей цели. Очень недорого, эфенди…
Я понял, кто это. И зачем он здесь.
– Каждая работа должна быть оплачена по справедливости, мой друг. На вот, возьми. И не считай это лихвой. Своди свою девушку куда-нибудь. – И с этими словами я протянул таксисту десять катеринок. Сто рублей более чем достаточно для услуги такси, но я предпочитаю здесь не экономить. Мало ли кто этот водитель и что от него будет зависеть. И пусть он воспринимает меня не как неверного, приговоренного к смерти Шурой, а как человека, который дал ему неплохие деньги за услугу. Ведь в молодости денег постоянно не хватает, по себе знаю.
Короче говоря, делай добро. Может быть, и вернется…
Водитель явно замялся – а кто берет деньги у кяфира, тот сам кяфир, – но все-таки деньги взял. Поспешно спрятал в нагрудный карман рубахи.
– Сюда, эфенди…