– Доброго дня, юная дева! – окликнул меня привратник, седовласый мужчина пятидесяти лет с лучистыми карими глазами заядлого шутника, – с чем пожаловали в нашу добрую Академию?
– Добрый день! Мне нужно к Элоизе Пайп. Меня попросили ей передать письмо из рук в руки от бывшей ученицы сего замечательного заведения!
– Как прекрасно, что наши ученики не забывают свои корни! Проходите к главному входу, там за стойкой регистрации сидит Анни Сверж, скажете, что вы к мадам Элоизе, она вас проводит.
Я благодарно кивнула мужичку и пошла вперёд по дорожке.
Анни Сверж оказалась симпатичной, тоненькой, как тростинка, девушкой, лет восемнадцати, а с учётом долгожительства людей этого мира, ей могло быть с тем же успехом все тридцать.
Главный холл Академии был просто гигантским и сквозным до самой крыши, давая возможность через прозрачную остеклённую остроконечную крышу любоваться перистыми облаками на ярко-голубом небе. Спиралью в стороны разбегались лестницы, как серпантин.
Кабинет мадам Элоизы оказался на втором этаже, на двери висела табличка: "Главный архивариус. Элоиза Пайп". Анни аккуратно постучала маленьким кулачком и, дождавшись ответа, вошла внутрь. А спустя секунду, я стояла перед столом главного архивариуса Академии.
– Добрый день, мадам Элоиза! Меня зовут Милиса, – вежливо поздоровалась я.
– День добрый, коли не шутите, – строго взглянула на меня женщина в очках-половинках. Светлые волосы уже были сильно посеребрены старостью, но за общей блондинистостью это не сильно бросалось в глаза. Строгое бежевое платье с наглухо закрытым воротом облегало неплохо сохранившуюся фигуру.
– У меня к вам послание от Катрин Сани, – сказала я и протянула письмо. После моих слов брови женщины подскочили чуть ли не до корней волос. Я спокойно передала ей конверт и заметила, как дрогнули её пальцы.
– Несомненно это её почерк, как… такого не может быть, – тихо бормотала главный архивариус, пока её глаза быстро скользили по исписанному листу бумаги.
Элоиза читала письмо несколько раз, после чего отложила послание Катрин в сторону и прикрыла веки:
– Катрин моя маленькая девочка… Где она сейчас, точнее её дух? – спросили меня, и я решила уточнить для чего ей подобная информация.
– Я хочу попросить у неё прощения, что не уберегла её и её бабушку. Я ведь подозревала этого… этого, слов нет как мне хочется крепко выразиться!