Стол завален бумагами и обрывками каких-то листов. Некоторые записи были смяты и брошены в угол, словно писавший их человек был в гневе и пытался выместить злость на ни в чем не повинной бумаге. Рядом с кроватью располагался ещё один стол, где беспорядочно стояли разного размера колбы и странного вида агрегаты, от некоторых медленно шел пар, словно они что-то выпаривали. По всем стенам были развешены высушенные пучки трав. Места для зеркала и шкафа в комнате просто не было.
Он поспешил освободить для неё стул, свалив лежащие там вещи на кровать, а затем бросился к своей коробке, здоровой рукой извлекая оттуда перевязочный материал и баночки.
– Помоги мне вот это взять, и пойдем к тебе, – пробормотал он, стараясь на неё не смотреть,– у меня мало места.
Стефани из уважения хотела спрятать улыбку, но ничего не вышло, та снова и снова возвращалась на лицо при виде смятения мужчины.
– Всё в порядке, иди сюда, – со смехом сказала она и поманила его на стул, который предварительно поставила ближе к столу.
– Стеф… – его голос стал ниже. Она устремила на него свой взгляд, ожидая продолжения. Но его не последовало. Он просто стоял и смотрел на неё.
– Что нужно делать? – ей хотелось разорвать возникшую паузу.
Лиам опомнился и указал на лежащие на кровати материалы, сам сел на стул, руку положил на стол. Он довольно понятно объяснял, что надо делать, и первый опыт оказания помощи у Стефани прошел успешно. Она с гордостью смотрела на его перевязанное запястье.
– Спасибо, – с улыбкой поблагодарил он её, осматривая свою руку.
– Пустяки, – отмахнулась она, – ты много для меня сделал, и мне хотелось тебя отблагодарить. Если тебе ещё что-нибудь нужно, только скажи…
– Ты и так достаточно сделала.
Его тон был мягок, но фраза всё равно прозвучала так двусмысленно, что Стефани стало стыдно. Она своей безрассудностью чуть не убила их обоих. Если бы не Рейтан…
С первого этажа раздался вопль. В нем сквозило такое отчаяние, что тело Стефани мгновенно покрылось мурашками от предчувствия надвигающейся катастрофы. Она мельком глянула на Лиама. Он разделял её ужас. Они догадались чей это голос раньше, чем раздался ещё один громкий крик, перетекающий в имя:
– Ли-и-и-и-и-и-и-и-и-и-а-а-а-а-а-а-а-ам!