Анна показалась мне милой девушкой и, в некоторой степени, даже наивной. Ее очаровательная улыбка и растрепанные волосы, выбившиеся из завязанной шелковой лентой косы, выдавали ее отзывчивость и простодушие.
Мы повернули направо по коридору и остановились у одной из дверей.
– А это теперь твоя комната, устраивайся, – Анна с радостной улыбкой открыла дверь и оставила меня одну.
Я вошла внутрь. Просторная комната с большой кроватью не была похожа на одиночную камеру для заточения. На окнах висели бархатные шторы с бахромой, к стене был придвинут столик с зеркалом и фигурный стул. За перегородкой пряталась античная ванная комната. Дверь запиралась только изнутри на засов, значит запереть не должны. Я еще немного походила по апартаментам, умылась, сняла с себя запачканную одежду и осталась лишь в нижнем платье.
Нахлынувшее головокружение и сонливость напомнили, что пора возвращаться в свою реальность. Я наконец-то устроилась на мягкой кровати и моментально провалилась в объятья Морфея.
***
Проснулась я вовсе не с мыслями о своих снах. Я снова вспомнила об Игоре. Как он мог так поступить? А Лариска? Нам ведь еще работать вместе. В голове бурлила каша из мыслей. Жила же себе спокойно и скучно, с чего вдруг все это навалилось на меня? Уеду! Вот возьму и оставлю все это безумство, хватит с меня!
Я решительно открыла сайт туристического агентства и, о чудо, хоть здесь мне повезло – удалось забронировать горящую путевку. Я подскочила и стала собирать вещи в чемодан, давно пылившийся на шкафу. Сборы прервал затрезвонивший телефон. Я подняла трубку и услышала жалобный голос Наташи.
– Как ты там, подруга?
– Решила уехать, – твердо сообщила я ей. – В отпуск. Отдохну, разложу мысли по местам.
– Ты серьезно? – опешила подруга, явно не ожидавшая такого поворота.
– Да, уже и билет взяла. Вылет завтрашним утром.
– Ого! Ты точно в порядке? Ты же знаешь, как я переживаю за тебя.
– Все хорошо, не беспокойся. Мне правда так будет легче. Вернусь другим человеком, вот увидишь! – заверила я ее.
На следующее утро я уже сидела в самолете, разглядывала с высоты полета всю ничтожность своего существования и поражалась импульсивному поступку, на который решилась. Впервые я сделала то, чего хотелось мне, не ожидая ни от кого разрешения или одобрения. Мои размышления прервала приветливая стюардесса. Она принесла чай и печенье. Наладится. Все обязательно наладится!