Прозвучала последняя нота, Пол оторвал руки от инструмента и посмотрел на девушку.
– Ева, что с тобой? – он с беспокойством взял ее руки в свои ладони. – Я тебя расстроил?
– Ты… – прерывающимся от слез голосом прошептала Ева, – играешь… великолепно!
– Тогда почему ты плачешь? – удивлено спросил Пол.
– Просто это… эта мелодия была самой любимой у моей мамы. Она часто ее играла, а я слушала.
Пол поднялся со своего места и обнял Еву. Она прижалась к нему и почувствовала облегчение.
– Мне очень жаль, что твои родители погибли, – прошептал он.
– Все в порядке, – Ева пыталась казаться сильной, даже когда плакала. Она давно привыкла держаться на людях так, чтобы никто не замечал ее боли. Но Пол затронул какие-то струны в душе, неведомые даже ей самой. Она испытывала огромный спектр чувств, от невообразимого восторга до грусти и печали. Все эмоции обострились, прожигая тело током, как будто она прикоснулась к оголенному проводу. «Неужели это и есть любовь?» – промелькнуло в голове девушки, которая до встречи с Полом не испытывала подобных эмоций. В ее жизни до сих пор не было человека, который смог бы вызывать такой взрыв внутри.
Пол отстранился от нее и предложил:
– Давай попьем чай? Мама всегда говорила, что чай – лучшее лекарство от любых невзгод.
Несмотря на то, что Пол злился на своих родителей, мама явно была для него самым важным человеком в жизни, и он постоянно упоминал ее в разговорах. «Даже в этом мы похожи», – подумала Ева, которая тоже очень любила свою приемную маму.
– Конечно, – девушка вытерла слезы и пошла ставить чайник.
Достав две чашки, она разлила ароматный напиток. Пол сидел, нахмурившись, и казалось, о чем-то задумался.
– Теперь я тебя расстроила своими слезами, – полувопросительно сказала Ева, устроившись напротив.
– Нет, что ты, – всплеснул руками Пол. – Я хочу задать тебе деликатный вопрос, но боюсь снова тебя огорчить…
– Спрашивай все, что хочешь, обещаю больше не плакать, – Ева подняла руки вверх будто сдаваясь.
– Что случилось с твоими настоящими родителями?
– Мне не повезло, – ответила Ева и пожала плечами. – Мама умерла во время родов, а об отце ничего не известно. Моя приемная мама, Джейн, была врачом, которая принимала роды. Она рассказывала, что как только увидела мое лицо – сразу поняла, что я буду ее дочерью. Тем более, что последней просьбой моей биологической мамы было позаботиться обо мне. Бенджамин, мой приемный отец, был не против, они давно хотели взять ребенка на усыновление, потому что никак не могли завести своих детей. Так я и оказалась здесь.